Уже два года как Украина пребывает в активном евроинтеграционном процессе. «Жизнь по-новому», о чем во время президентских выборов 2014 года оповещал Петр Порошенко со своих плакатов, и евроинтеграторские реформы затронули, пожалуй, все без исключения аспекты жизни украинского общества — экономику, социалку, политику, даже, казалось бы, отделенную от государства религию. Не обошли эти процессы науку и образование.


В новой, постмайданной Украине наука и образование, главным образом, столкнулись с двумя основными проблемами — дефицитом финансирования и переориентацией на европейские стандарты, к которым, как выяснилось, они были совершенно не готовы.

Кстати, фраза «европейские стандарты» — довольно условна, ведь реформы, проводимые, в частности, в украинской науке, мало чем похожи на европейские. Но об этом чуть позже.

Что же касается первой проблемы — финансирования, то далеко не новость, что и в упадочные 90-е, и в более-менее стабильные и благополучные периоды новейшей истории Украины наука и образование находились последними в очереди за пайком от бюджетной кормушки.

Так, к примеру, государственным бюджетом Украины на протяжении последних 10 лет до второго майдана (2003-2013) на различные научные программы, стипендии, гранды и т.п. выделялось в 6-8 раз меньше средств, чем на вооруженные силы, которые, как мы знаем, были в катастрофическом состоянии все годы украинской независимости.


Сейчас, в связи с вооруженным конфликтом на востоке страны, государственные поступления в армейскую копилку существенно возросли и составили десятки миллиардов гривен, но это отнюдь не увеличило пропорционально доходы украинцев, работающих в сфере науки и образования.

 

Наоборот — под предлогом финансирования и модернизации армии сократились дотации в другие сферы социальной и экономической жизни страны.
 

Самый свежий пример: недавно Кабинет министров Украины инициировал резкое сокращение студенческих стипендий с 5 млрд до 1 млрд гривен!

Это при том, что в долларовом эквиваленте стипендия студента вуза 1-2 уровня аккредитации (колледжи, техникумы) составляет примерно 30 долларов, а студента вуза 3-4 уровня аккредитации (университеты) — около 40-45 долларов США.

Для европейской страны это ничтожно мало, но чтобы разительнее был виден контраст, следует привести размеры стипендии 2013 года — свыше 100 долларов, и, например, стипендии 2007 года (до всемирного экономического кризиса) — почти 140 долларов.

Сокращения коснулись и зарплат. Их стали либо урезать, либо «задолжать» на месяц-два, а то и три — в зависимости от региона и уровня его дотаций.

Отметим, что сокращение оплаты труда педагогов связано еще и с уменьшением нагрузки — с 900 часов на одного преподавателя в год до примерно 600 часов.


Несложно догадаться, что резкое урезание академчасов связано с уменьшением числа студентов, преподаваемых дисциплин и госзаказа.

По поводу уменьшения числа студентов. Это коснулось не всех вузов Украины, но большинства, в основном частных и местечковых, — абитуриенты стараются поступить в государственные учреждения и, естественно, на бюджет.

Оказавшись в частном вузе, можно остаться вообще без диплома, поскольку прежний прозападный министр образования С.Квит буквально с первых дней пребывания на посту заявил о резком сокращении количества вузов. Так, еще в начале 2015 года он рапортовал, что количество украинских высших учебных заведений сократилось с 802 до 317 и продолжит сокращаться.

Эту политику обещала продолжить новый министр Л.Гриневич.

С одной стороны, это правильное решение, ведь количество вузов действительно зашкаливало. Фактически любое бывшее ПТУ или техникум могли реорганизоваться, пополниться профессорско-преподавательским составом и стать университетом с мудреным названием.

Такие «вузы» стояли в одном списке, с например, университетом имени Т. Шевченко, Киевским политехническим институтом, Одесской юридической академией и т.д.

Но с другой стороны, власть совершенно не заботит, что такое радикальное сокращение в свою очередь оставляет без работы тысячи преподавателей, которым, естественно, не предлагают никакой альтернативы (ну, разве что кроме переквалификации в продавцы или курьеры).


Итак, вместе с сокращением зарплат, еще с осени 2014 года началось постепенное урезание доплат за выслугу лет, т.н. «муниципальных надбавок» (как правило, для педагогов Киева) и доплат за научное звание или академическую должность — например, доцента или профессора кафедры, старшего научного сотрудника в научно-исследовательских учреждениях.

В один момент перед профессорско-преподавательским составом пенсионного или предпенсионного возраста вообще встал вопрос ребром: или научная пенсия, или зарплата!

Правда, от этой безумной затеи довольно быстро отказались, но все же она успела вывести из кадров довольно внушительную когорту преподавателей и (или) научных сотрудников: за последний квартал 2014 года уволились из вузов или НИИ и вышли на пенсию более 3000 украинских ученых.

Фактически ушла целая армия преподавателей и научных сотрудников, как говорится, той, еще советской закалки.

 

А ведь как бы кто ни относился к СССР, сложно опровергнуть тот факт, что в годы его существования была мощнейшая научная школа самых разных направлений и отраслей, а также преподаватели с гигантским багажом знаний, которые оставили тысячи патентов, изобретений и томов книг.
 

В то же время на смену старой научной гвардии совсем не спешит новое поколение. Тому есть ряд причин.

Во-первых, это опустившееся ниже некуда высокое звание педагога и ученого. Как было упомянуто выше, работники умственного труда лишились практически всех заслуженных надбавок, не говоря уже об уменьшенной зарплате, которая и до кризиса не соответствовала уровню ученого или преподавателя.

Во-вторых, и это связано с первым, чтобы войти в касту ученых, например, на уровне кандидата наук, надо, помимо написания диссертации, пройти почти полугодичный этап нужных и не очень нужных бюрократических процедур, оставшихся еще со времен СССР.

При этом успешная защита диссертации еще вовсе не означает присвоение ученой степени, ведь окончательное решение принимается в министерстве науки и образования, в котором теперь можно встретить различных общественных активистов, входящих в коллегию по аттестации кадров.

Как правило, активисты эти имеют к науке или образованию весьма опосредованное отношение. Среди них — журналисты, общественные деятели, которые, как правило, существуют на западные гранты, и другие деятели. Чтобы уважаемым читателям было понятнее, отметим, что фактически эта аттестационная коллегия — аналог советского ВАКа.

Существуют и другие причины, из-за которых украинская академическая среда тускнеет — меркантильные. Не секрет, что маркерами успешности не только в Украине, но и, пожалуй, на всем постсоветском пространстве, является не диплом ученого, количество публикаций или изобретений, а зарплата с тремя, а лучше с четырьмя нулями, наличие презентабельного авто и недвижимости.

Правда, специалисты в сфере информатики, физики и медицины имеют неплохие шансы на успешную карьеру — но, опять же, она вряд ли будет связана с наукой даже косвенно.


Ну а теперь рассмотрим, пожалуй, самый интересный вопрос: приближаются ли украинская наука и образование к европейским стандартам?

Согласно решению министерства науки и образования Украины, с 2016 года соискатели, защитившие кандидатские диссертации, должны уже получать дипломы не кандидата соответствующих наук, а доктора философии (PhD), при этом степень доктора наук не упраздняется, хотя на Западе во многих странах существует только одна ученая степень.

Но самое странное и абсурдное в данном решении то, что в Европейском союзе, куда так пытается влезть Украина, в принципе отсутствует степень доктора философии, ведь это американская модель.

Непонятно, как с такой моделью Украина намерена интегрироваться в европейское научное сообщество?


На этот присущий украинским евроинтеграторам бардак можно было бы и закрыть глаза, но существует еще одна серьезная преграда, из-за которой украинская наука не может сейчас полноценно войти в общеевропейскую — непризнание украинских дипломов (от бакалавра — до доктора наук) в ЕС.

Кстати, похоже, это очередная зрада, но дипломы российских ученых уже давно признаются в ряде европейских стран, среди которых Германия и Франция.

Соответствующие договоры о взаимном признании российских дипломов кандидатов и докторов наук с дипломами ученых Германии и Франции были подписаны еще в 1999-м и 2003 гг.

 

Получается, что российская наука больше интегрирована в европейскую, нежели украинская — и, как мы видим, для этого вовсе не нужно устраивать сотрясающие страну майданы. Достаточно провести ряд переговоров и консультаций с представителями европейской науки и образования.
 

Но, похоже, что украинские реформаторы действуют по принципу Остапа Бендера «побольше непонятного» — и, вероятно, уже сами запутались в своих реформах.

С одной стороны, они по максимуму (на западный манер) сократили количество вузов, при этом оставив значительную часть педагогов без работы по специальности.

С другой — не удосужились сделать самый малый мизер — хотя бы начать процедуру признания украинских дипломов в братской Европе, не говоря уже об отсутствии реальных шагов по подъему отечественной науки и образования.

Таким образом, семимильными шагами интегрируясь в Европу де-юре, де-факто украинские образование и наука находятся в упадническом состоянии и стремительно идут на дно.