СССР был уничтожен, и мы позабыли, что значит нести свет по всей планете, позабыли, что значит быть частью и вперёдсмотрящими всего человечества, трудиться на благо всех, быть первыми для окружающих.

Мы утратили необходимую нам долю мессианства, утратили зерно морального первородства.

И мы должны, мы обязаны его вернуть. Обязаны, в первую очередь, самим себе.
 

Союз не был самым богатым, самым технологически передовым и самым комфортным. Но он видел дальше всех, понимал общее благо лучше всех и жертвовал собой, чтобы донести видение во все, даже самые тёмные и глухие уголки.

Именно этот факт, а не пушки с ракетами или экономическая помощь, делали его и его идеалы столь привлекательными для мира.

Кто-то скажет — автор заблуждается, в Союзе были тысячи минусов, Союз косячил там-то и там-то.

Нет, не заблуждаюсь.

Время сыграло свою очищающую роль, негатив превращается в прах, истлевая, сползая, словно шелуха, являя миру только истинную ценность — золотое зерно, давшее жизнь мировому исполину и по сию пору сияющее тёплым светом в разных точках планеты.

Именно это и есть та искра, приводящая в движение стальные механизмы, живую плоть и миллионы пытливых и страстных разумов.

Без неё не было и нет исполинского порыва, способного заронить дух созидательного авантюризма во вчерашнего  армянского библиотечного теоретика и сподвигнуть его учить детей математике в джунглях Вьетнама.

Без неё нет величины духа, сподвигающей простых, не орденоносных белорусских строителей и инженеров двинуться в путь и строить заводы и фабрики в Нигерии.

Без неё нет указующего маяка, зовущего эстонского медика к больным на Кубу или в Китай.

И именно этот светлый авантюризм снискал тот объём всемирного уважения, уходящее эхо которого мы имеем возможность слышать ещё кое-где сегодня.

Авантюризм, любопытство, страсть к моральному первенству, созидательство, самопожертвование.


Как в советском человеке выплавлялся такой материал? Из каких ингредиентов и какими мастерами закалялась такая прочная и гибкая человеческая сталь? Какие святые учили советских учителей ковать такие изящные характеры и мотивы?

И почему сегодня это среди нас стало столь немодно?

Есть вероятность, что неким триггером и удобрением послужил оголтелый материализм, сыгравший дурную шутку с первым и пробным мировым социалистическим государством.

Отчасти и именно фантазии о том, что «живём только раз» и «после смерти только тьма» позволили многим людям спустить с поводка свои животные страхи и приземлённые похоти.

Накопительство, погоня за удовольствиями, попытки «попробовать всё», пока не сыграл в ящик — быстрее, вкуснее, сексуальнее, громче, слаще, ярче, заметнее, денежнее...

Больше, больше и больше эмоций, впечатлений, еды, секса, денег, славы, перемены мест, азарта, адреналина — пока ещё насос качает кровь по венам, артериям и капиллярам, пока лёгкие всё ещё делают вдохи-выдохи, пока мышцы сокращаются, пока жив, потому что обезьянка думает, что дальше не будет ничего, что дальше — только тьма.

Вавилонская башня глупости и близорукости, в тени которой произрастает жвачное существование.

Пожирание вместо служения — да любой эзотерик, любой астролог, психолог или священник скажет, что это самое днище, самая клоака развития сознания.

Самим не противно?

Вот положа руку на то место, где обычно находится сердце, — не тошно от осознания своей ничтожности в общей картине мироздания?

Не зудит отвращение к себе при виде своей жалкой фигуры навозного насекомого, основной радостью и функцией, которую он сам себе предлагает, является потребление и производство дерьма?

Разум не заходится в безмолвном истерическом крике при сравнении себя и строителей коммунизма или христианских благотворителей и подвижников?

Не просыпается страх, вгоняющий в холодный пот и депрессию, от осознания хотя бы того, как и чем вспомнят люди — был такой, ел, гадил, гонялся за модными шмотками, блестящими побрякушками, брендовой косметикой и богатой тачкой?

А как вспомнят собственные дети? Будут ли гордиться или обронят в случайном разговоре невзначай безликое и холостое: «нормально жили»?


Нет, недаром говорит интереснейшие вещи Нагорная проповедь:

 

•  Вы — соль земли.
Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою?
Она уже ни к чему негодна,
как разве выбросить ее вон на попрание людям.
 

Вот что он имеет в виду? Явно ж не минерал. А что? А вот тех самых, кто «умнее всех», которым «больше всех надо» — созидающих авантюристов, правдоискателей, неугомонных светочей, которые рады дарить свой свет.

Так и говорится, кстати:

 

•  Вы — свет мира.
Не может укрыться город, стоящий на верху горы.

•  И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике,
и светит всем в доме.

•  Так да светит свет ваш пред людьми,
чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного.
 

Кем были советские добровольцы, жертвователи, активисты? Были ли они солью земли? Светили ли они всем в доме и пред людьми?

Всяко да — так оно и было. Было братство, была скромность, было бессребреничество и прочее. 

Они буквально соблюдали Христово учение — безо всяких икон, попов, свечей, церквей и воцерковлений.

Отринув мишуру и шелуху, отринув лакированные украшения, они следовали сути.

И, вот к бабке не ходить, заслужили тем самым свой рай.


Так что же сегодня мешает, когда появилось столько церквей, столько возможностей к рассказам о религии?

Может быть, она утратила свой мессианский запал, своё ощущение морального первородства, а превратилась, скорее, в способ заработка для когорты чиновников и клуб задорных ритуалов с оказанием ритуальных же услуг населению?

Видимо, приходит пора творить синергию из христианского учения в чистом виде и пресловутого «морального кодекса строителя коммунизма» — потому что по отдельности у них не выходит уничтожить царство «жёлтого дьявола», требующего в жертву себе не тело, но разум.

И мы начнём понимать, что имеем успех, когда не зазорно, а достойно станет ехать в далёкие края и жить там, светя другим. Ехать не потому, что платят больше, а потому, что без нас темновато.

Тогда мы, наверное, всё-таки поймём состав и рецептуру того великого человеческого сплава, источники умений тех славных учителей.

И на нас снова начнут равняться.