---

Часть 1. Кругом враги
 

---

    
 

В конце октября 2016 года в истории Третьей украинской республики начался новый этап: вдобавок к тяжелейшему военно-политическому кризису с участием одной из крупнейших мировых держав на востоке украинское государство столкнулось с конфликтами уже по всему периметру своих границ.

Крупнейшее государство Восточной Европы, располагающее наибольшими человеческими и промышленными ресурсами, стратегический партнёр и адвокат Украины в Евросоюзе, Третья Речь Посполитая (Республика Польша) выбрала конфликтование как способ разрешения противоречий, имеющихся в отношениях между нашими странами. Аналогичной линии поведения придерживается и Венгерская Республика. В терминах прикладной модели конфликта на сегодняшний день между Украиной и Польшей, Украиной и Венгрией имеют место именно конфликты. Эти конфликты уже миновали и стадию демонстрации, и стадию конфронтации.

К несчастью, украинское общество в который раз оказалось в острой ситуации без поводырей и лидеров.

Если говорить про украинское государство, оно не в состоянии эффективно действовать в любой сложной ситуации, тем более ситуации конфликта. Такими же беспомощными выглядят и статусные интеллектуалы. Абсолютное большинство их комментариев украино-польского, к примеру, конфликта, которые попадались автору на глаза, сводятся к двум вариантам. Это либо сеанс самовнушения — «не надо нервничать, политические технологии, не более того, никаких практических следствий не будет», — либо столь полюбившиеся в наших краях упражнения в hate speech, на этот раз в адрес подлых мадьяров и коварных ляхов. Которые, разумеется, ещё пожалеют и умоются слезами, ещё прибегут мириться, но получат во-о-от такую дулю прямо под нос.

Попросту говоря, балом правят психологические защиты и деструктивные эмоции.
 

Почему именно Польша?

Начиная с инцидента, связанного с неудавшимся запретом на въезд в Украину для мэра Перемышля, поляки активно задействуют инструменты принуждения и минимум дважды смогли навязать украинской стороне шаги, на которых настаивали. Иными словами, поляки уже навязывают свою волю украинскому государству, что лишь утверждает их в правильности сделанной ими ставки на принуждение. Даже в случае уступок со стороны Украины польская сторона продолжает давление, очевидно не имея интереса завершить конфликт.

Инициатор второго конфликта на западе нашей страны, Венгрия, демонстрирует не менее агрессивное поведение, используя весьма серьёзные инструменты принуждения. Действия Венгрии отличает та же черта, что и у поляков — для официального Киева невозможно принять выдвинутые ему претензии, не потеряв лица. И венгры, и поляки выдвигают требования, которые, в общем-то, и не предполагают торга. Это очень жёсткая позиция, что само по себе является гарантирует дальнейшую эскалацию конфликта.

Несмотря на одинаково агрессивное поведение обоих соседних государств, именно Польша представляется источником наибольших потенциальных рисков и угроз для Украины. Это различие обусловлено рядом объективных факторов.

Во-первых, существенно различается баланс территориальных потерь и приобретений всех трёх государств — украинского, польского и венгерского, — в результате Второй Мировой войны. Согласно Парижским мирным соглашениям 1947 года Венгрия потеряла территории, приобретённые ею в союзе с нацистской Германией в 1938—1940 годах. Иными словами, она относительно легко отделалась, оставшись «при своих».

Польша потеряла 201 015 кв. км. территорий, которые отошли Советскому Союзу и были распределены между белорусским, литовским и украинским национальными образованиями. Полученные Польской Народной Республикой в качестве компенсации немецкие территории не покрывали убыль «кресов сходних». По итогам Второй Мировой территория польского государства сократилась на 77 000 кв. км.




Изменение границ польского государства. (Источник)
 

---

Напротив, по итогам Второй Мировой войны Украина приросла территориями общей площадью 130 000 кв. км. После распада СССР в 1991 году украинское государство оказалось самым большим из расположенных целиком на европейском континенте.

Во-вторых, принципиально различается публичная риторика и официальная позиция Украины, Венгрии и Польши в отношении обстоятельств вышеперечисленных территориальных потерь и приобретений. Польское и украинское государства характеризуют пакт Молотова-Риббентропа как преступный и захватнический. Оккупация и аннексия польских территорий рассматриваются ими как акт ничем не оправданной агрессии. Советский период истории обоих государств трактуется как оккупационный и колониальный.

В Украине на государственном уровне уже озвучена и продвигается идея об официально признании преемственности с Украинской Народной Республикой. Одним из приоритетов государственного строительства заявляется всемерный разрыв с наследием УССР, преодоление последствий того, что характеризуется как советская оккупация.

Республика Польша на самом высоком уровне заявляет о нелегитимности соглашений, заключённых в годы существования просоветской Польской Народной Республики. Польское государство открыто заявляет о своём намерении пересмотреть отдельные аспекты послевоенного устройства европейского континента. В частности, оно выдвигает финансовые претензии к Германии.

Что касается Венгерской республики, на сегодняшний день она не оспаривает правомочность решений, установивших её нынешние границы.

В-третьих, Венгрия и Польша радикально различаются в части ресурсного обеспечения своих амбиций, обусловленного масштабами национальных экономик. ВВП Польши в постоянных ценах достиг в 2016 году 471 млрд. USD против 126 млрд. USD у Венгрии. Для сравнения этот показатель для Украины составил 93 млрд. USD

Наконец, в-четвёртых, в отличие от Венгрии в Польше имеет место использование наиболее опасных форм государственной пропаганды. Целенаправленная, массированная и обеспеченная достаточными ресурсами пропаганда такого рода рано или поздно сделает невозможным адекватное восприятие Украины и украинцев со стороны граждан Польши.

Наибольшую опасность для Украины представляет возможная коалиция Венгрии и Польши, имеющая целью ревизию послевоенных соглашений касательно границ в Восточной Европе.

Потенциальным участником такой коалиции является Румыния, которая в результате Второй Мировой потеряла 17% своей территории, разделённых в настоящее время между Украиной и Молдовой. На сегодняшний день имеется достаточно оснований говорить о процессе планомерной подготовки румынским государством присоединения (поглощения) соседней Молдовы. Инструментом решения этой исторической задачи Румыния избрала юнионистское движение в Молдове и сценарий мирного объединения через свободное волеизъявление граждан соседнего государства.

На этом фоне обращает внимание активность румынских политиков, которые заявляют о необходимости денонсации межгосударственных соглашений, которыми были оформлены отторжение от Румынии территорий Бессарабии и Северной Буковины, присоединённых к Украинской ССР.


Движущие силы конфликта

Опираясь на анализ доступных ему материалов, автор считает возможным сделать вывод о том, что движущими силами украино-польского конфликта являются, с одной стороны, восточноевропейский ревизионизм как доминирующее в регионе Центральной и Восточной Европы идейно-политическое течение, институционализированное в политике исторической памяти государств ЦВЕ. Характерные представления разделяют и Польша, и Украина, и Венгрия, и остальные государства региона за единственным исключением Беларуси. С другой стороны, данный конфликт является одним из практических проявлений польского (великопольского) реваншизма как особого, уникального феномена польской политической жизни и межгосударственных отношений.

Ситуацию отягчает институциональная слабость и, если можно так выразиться, инфантилизм украинского государства. На руку польскому истеблишменту играет и уже вполне очевидное ослабление ЕС и НАТО. Фактический масштаб таких факторов как интриги РФ и мародёрские установки украинского истеблишмента пока что остаётся неясным и требует дополнительного изучения.

 
Восточноевропейский ревизионизм

В контексте украино-польского конфликта под восточноевропейским ревизионизмом автор понимает направление мысли (идейно-политическое течение), основанное на представлении о необходимости, возможности и моральности пересмотра итогов Второй мировой войны.

Это направление мысли окрепло, институционализировалось и стало доминирующим в ЦВЕ после распада советского блока в 1989 году. Изначально и долгое время главной целью ревизионистов был пересмотр символического статуса советского государства и его идеологии как «избавителей Европы от коричневой чумы». Дело в том, что фундаментом ялтинско-потсдамской системы международных отношений является представление о безусловной легитимности всех участников соответствующих соглашений, вершивших судьбы региона по праву победителей нацизма.

Восточноевропейский ревизионизм основывается на представлении о тождестве советского и нацистского режимов, коммунизма и нацизма. Пакт Молотова-Риббентропа трактуется как преступный, межвоенные режимы государств ЦВЕ как жертвы агрессии тоталитарных режимов, советский период как оккупационный и колониальный.

Было бы ошибкой рассматривать восточноевропейский ревизионизм как нечто сугубо субъективное, как нечто, движимое исключительно чьей-то индивидуальной волей.

Современные границы между государствами Центральной и Восточной Европы, характер большинства стран региона как моноэтнических и национальных основаны на соглашениях, достигнутых между СССР, с одной стороны, Великобританией и США, с другой, в ходе серии конференций, проведённых в Тегеране (1943 г.), Ялте (1944 г.), Потсдаме (1945 г.). Участники соглашения выступали в качестве их гарантов, решительно подавляя любые попытки подопечных стран и народов сменить свою геополитическую ориентацию. Массированное использование военной силы для подавления венгерского восстания в 1956 году и «Пражской весны» 1968 года наглядно демонстрируют характер инструментов, которые советский режим использовал для поддержания статус-кво.

Крах СССР положил начало и стал ключевым объективным фактором ревизии послевоенного устройства Восточной Европы. Сначала исчез «советский блок» в лице Организации Варшавского договора и СЭВ. Затем восстановили либо обрели статус самостоятельных и независимых полдюжины восточноевропейских государств, включая Украину, Беларусь, страны Балтии и Молдову. Распались Чехословакия и Югославия. На территории бывших республик СССР, в том числе вполне европейской (как минимум, не менее европейской, нежели Румыния) Молдовы разгорелись вооружённые конфликты, закончившиеся появлением новых государственных образований вроде Приднестровской Молдавской республики.

Фактически ревизия ялтинско-потсдамской системы уже давно происходит и в следующем году отметит тридцать лет.

Восточноевропейский ревизионизм уместно рассматривать как естественное, логичное и неизбежное следствие исчезновения советского государства. На сегодняшний день не известны факторы, которые могли бы ему сколь-нибудь эффективно противостоять. Однако на объективный характер причин, обусловивших расцвет и доминирование данного направления мысли, наложились уже вполне субъективные особенности его адептов и пропагандистов. В контексте обсуждения украино-польского конфликта можно выделить две таких особенности.





Во-первых, адепты ревизионизма весьма избирательно относятся к наследию советского режима, с которым призывают решительно покончить. В силу каких-то дефектов мышления они игнорируют тот факт, что вся Центральная и Восточная Европа в её нынешнем виде, включая границы между государствами и характерный для них этнический состав, являются детищем СССР и конкретно товарища Сталина. В рамках тех самых договорённостей, которые составляют ялтинско-потсдамскую систему международных отношений, имели место следующие события:

☞ Были признаны легитимными территориальные приобретения Советского Союза в 1939-40 годах. Огромные территории Польской Республики и Королевства Румынии были признаны «исконно украинскими», «исконно белорусскими», «исконно литовскими», а также «исконно молдавскими» и отошли к соответствующим национальным образованиям в составе СССР;

☞ В качестве компенсации за утраченные на востоке территории Польская Народная Республика получила ряд восточногерманских земель;

☞ В государствах региона была реализована концепция этнической, культурной и языковой однородности. Инструментом решения этой задачи стали т.н. «обмены населением» в форме депортаций, сопровождавшиеся террором и другими действиями, которые могут быть квалифицированы как преступные.
 

В результате этих обменов:

— ликвидированы немецкие общины в Польше и Чехословакии;

— депортировано абсолютное большинство польского населения, проживавшего на Западной Украине и в Белоруссии;

— депортировано большинство украинцев, русинов и лемков, проживавших в Польше;

— была депортирована либо покинула места проживания большая часть евреев, уцелевших после Холокоста.
 

☞ Результаты всех этих грандиозных событий и процессов были узаконены путём межправительственных соглашений между СССР и его восточноевропейскими союзниками.

Во-вторых, в среде сторонников пересмотра итогов Второй Мировой в регионе весьма распространены сантименты в отношении Третьего Рейха, его союзников и коллаборантов. Тезис об идентичности преступлений нацистского и советского режимов используется как оправдание преступлений, совершённых нацистскими коллаборантами из числа местных «патриотов» и «борцов за независимость». Не только в маргинальных кругах, но и на официальном уровне имеет место отрицание либо преуменьшение преступлений против человечности, в которых принимали участие местные националисты. В наиболее одиозных случаях, как это имеет место в Украине, произошла легализация и легитимизация пропаганды нацизма и родственных ему феноменов в форме публичной демонстрации соответствующих символов.

Украинский ревизионизм в настоящее время сосредоточен на развенчании советского периода истории как оккупационного и колониального. Не ограничиваясь отождествлением коммунизма и нацизма, СССР и Третьего рейха, украинское государство легализовало пропаганду нацизма и его производных. Ещё раньше подобные взгляды оказались легитимизированы в обществе благодаря участию их носителей в событиях зимы 2013—14 годов и военных действиях на Донбассе. Не ограничиваясь символической ревизией итогов Второй мировой, украинский истеблишмент всё чаще заводит речь о необходимости формально-правовых шагов, направленных на разрыв с государственной традицией Второй украинской республики, т.е. УССР. В частности, на самом высоком уровне неоднократно озвучивались идея отказа от преемственности с УССР в пользу правонаследования Украинской Народной Республике.


Великопольский реваншизм

После распада «восточного блока» в регионе ожили и постепенно набирают силу фантомные боли и тоска по временам державного величия. В исторической памяти нескольких восточноевропейских наций важное место занимают времена, когда они были государствообразующими этносами крайне амбициозных государственных образований, активно вовлечённых в мировую политику, вершивших судьбы громадных пространств.

В разное время сигналы такого рода подавали Венгрия и Румыния. В наиболее острой форме этим сейчас страдает Польша, где навязчивые мечты о реванше уже обрели черты государственной политики.




Территориальные пределы Второй Речи Посполитой, 1918—1939 гг.
 

---

 
 

Под реваншизмом в данном случае предлагается понимать идейно-политическое течение, которое не просто декларирует несправедливость и/или аморальность неких существующих обстоятельств, как это имеет в случае ревизионизма, но а) заявляет в качестве виновников несправедливости существующих акторов и б) выдвигает к ним конкретные претензии.
 

В польском обществе культивируется представление о своей стране как великой державе, веками определявшей судьбы если не мира, то европейского континента. Все сюжеты европейской истории трактуются как завязанные непосредственно на Польшу. Наглядной иллюстрацией натурального мессианизма, представления о не просто исключительности, но богоизбранности польской нации является уже официальное провозглашение Христа королём Польши.

С недавних пор Республика Польша на официальном уровне заявляет о наличии у неё претензий к Федеративной Республике Германии. Поляки взяли на удивление высокую ноту, потребовав ни много ни мало репараций за ущерб, нанесённый им Третьим Рейхом в годы Второй Мировой. Ключевым аспектом этого сюжета необходимо признать отказ представителей польских властей признавать легитимность межгосударственных соглашений, заключённых при участии Польской Народной Республики. Ссылаясь на оккупационный и нелегитимный характер политического режима ПНР, представители нынешнего польского государства требуют вернуться к обсуждению выгодных им вопросов.

Польско-немецкий конфликт имеет непосредственное отношение к конфликту между Украиной и Польшей. Отторжение «кресов сходних» трактуется в современной Польше как преступный акт глубочайшей несправедливости. Используя ровно те же аргументы, что и в случае Германии, польская сторона может потребовать пересмотра межгосударственных соглашений, которыми в своё время были урегулированы обмены территориями и населением между ПНР и УССР.


Украинский инфантилизм

Разговор о движущих силах украино-польского конфликта не будет ни честным, ни содержательным без упоминания известных особенностей поведения украинской стороны. Эти особенности в целом можно охарактеризовать как незрелый, глубоко инфантильный способ мышления и действия.

Характерной особенностью мировоззрения, которое доминирует в украинских СМИ и, шире, публичном дискурсе, является уверенность в исключительности всего, что происходит в нашей стране. События национальной истории, что прошлого, что настоящего воспринимаются как имеющие эпохальное, воистину всемирно-историческое значение. Собственно говоря, речь идёт о мессианизме, которым страдает и польское общество, только без религиозного окраса. Однако наш случай выглядит ещё более запущенным.
 

Составной частью украинского пупоцентризма является детская уверенность в том, что никакая ошибка, халатность или неблагоприятное стечение обстоятельств не могут иметь следствием необратимые потери. Что всё обязательно, обязательно будет хорошо, надо только подождать и верить в свою звезду.

Вполне естественным в рамках подобного мировоззрения является ожидание того, что наши соседи, партнёры и союзники обязаны ставить интересы Украины если не выше, то вровень со своими собственными. Что они должны спускать Украине с рук бесконечные ошибки, ложь и откровенную глупость, ибо нет такой цены, которую не стоило бы заплатить за благополучие свободной, соборной, независимой и унитарной Украины, которая в одиночку героически защищает мир и свободу на европейском континенте.
 

Хрестоматийным примером украинского инфантилизма является история публичного унижения президента Польши Бронислава Коморовского во время его официального визита в Киев весной 2015 года.

Лидер либерально-консервативной партии «Гражданская платформа» Коморовский шёл на президентские выборы, назначенные на 10 мая 2015 года, уверенно обгоняя своего основного конкурента, нынешнего президента Анджея Дуду, кандидата партии «Порядок и Справедливость». Позиции действующего президента выглядели непоколебимыми. Чтобы проиграть, Коморовский должен учудить нечто совершенно экстраординарное, шутили местные наблюдатели, например, будучи пьяным за рулём задавить беременную монахиню.

Одной из сильных сторон Коморовского считалась его успешная внешняя политика, составной частью которой стало выстраивание доброжелательных конструктивных отношений со всеми соседями. Чтобы выгодно подать свои достижения на этом поприще, польский президент активно вояжировал по зарубежным столицам. 8-9 апреля он приехал в Киев, где встретился с украинским коллегой и выступил в парламенте. У Коморовского был выбор — отравиться с визитом в Британию, где проживает большая и влиятельная польская община, или съездить с дружественным визитом к соседям. На свою голову он выбрал второе и очень сильно об этом пожалел.

Свою речь в стенах Верховной Рады Бронислав Коморовский построил вокруг метафоры руки, которую Польша протягивает Украине. Украинские парламентарии и президент искренне улыбались дорогому гостю и приветствовали его выступление аплодисментами, чуть-чуть не перешедшими в овацию.





А буквально через пару часов, на том же пленарном заседании единогласно (за — 271, против — 0, воздержались — 0, не голосовали — 52) приняли пакет законов о декоммунизации. Представлял законопроекты для голосования лично директор УИНП Владимир Вятрович.

Среди прочего был принят закон «О правовом статусе и чествовании памяти борцов за независимость Украины в ХХ веке», инициатором которого выступил Юрий-Богдан Шухевич, сын главнокомандующего УПА Романа Шухевича. Этим законом официальным статусом национальных героев наделялись, среди прочих, бандеровское крыло Организации украинских националистов, Украинская повстанческая армия, а также их лидеры Степан Бандера и Роман Шухевич. Весть о таком дивном совпадении произвела в Польше эффект разорвавшейся бомбы. «Коморовский протянул Украине руку, а получил пощечину», — написала Gazeta Wyborcza, которая на этих выбора поддерживала «Гражданскую платформу» и её кандидата. Оппозиционные издания и комментаторы не жалели куда более резких эпитетов.

Своим неуклюжим шагом украинские парламентарии ухитрились задеть всех без исключения политически ангажированных жителей Польши.

Ультраконсервативный электорат «ПиС» и «Кукиз'15» нашёл в этом подтверждение своим самым худшим подозрениям — Бронислав Коморовский является предателем Отчизны, ничтожным политиканом, о которого вытирают ноги все подряд, даже украинцы. По мнению местных наблюдателей выборы 2015 были отмечены беспрецедентными масштабами использованием грязных предвыборных технологий. Оппоненты Коморовского не боялись повышать градус безумия до совершенно эпических значений, то обвиняя его в соучастии в «смоленской трагедии» 2010 года, то раскручивая слух о подмене настоящего Коморовского, тайно умученного мировой закулисой, каким-то двойником. Консервативное крыло польского политикума с наслаждением обсасывало подробности унизительной истории, в которую не по своей воле вляпался действующий президент, извлекая из этого подарка судьбы максимум электоральных возможностей.

В свою очередь сторонники Бронислава Коморовского также были оскорблены в лучших чувствах. Они не могли поверить, что украинцы до такой степени не интересуются происходящим у своего стратегического партнёра и ближайшего союзника. Противоречия в области исторической памяти возникли между двумя государствами задолго до злополучного визита, как минимум с «казуса Ющенко — Качиньского», датированного 2010 годом. Характер и масштаб трений в этой связи давал полякам основания рассчитывать на элементарный такт и дипломатичность украинской стороны. Отсутствие таковых играло (и продолжает играть, заметим) в пользу версии о том, что украинцам плевать на такт и дипломатичность, плевать на чувства поляков, да и на самих поляков тоже.

Бронислав Коморовский начинал избирательную кампанию с рейтингом в 62%, рассчитывая победить уже в первом туре. Вместо этого он уступил Анджею Дуде, набрав всего 33% против 34%. Ещё 20% набрал несистемный (насколько это вообще может быть) Павел Кукиз. Поскольку польское законодательство требует от победителя набрать не менее 50%, кандидаты отправились на второй тур. Дуда снова выиграл и снова с минимальным перевесом, набрав 51,55% против 45,45%. По мнению экспертов унижение в Киеве стоило Коморовскому от 1,5% до 4% голосов, сыграв важную роль в его неожиданном фиаско.


Эта примечательная во всех отношениях история не могла не вызвать неприятных ассоциаций у Ярослава Качиньского, ставшего, благодаря поражению Коморовского, наиболее влиятельным человеком в Польше.

Пятью годами ранее в аналогичной ситуации оказался его родной брат Лех, избранный на пост президента в 2005 году. Лех Качиньский уделял очень много внимания отношениям с Украиной, провозгласив это одним из своих приоритетов. Его отношения с Виктором Ющенко можно описать как дружбу, что довольно редко среди людей, пребывающих на вершине власти. Эпоха тёплых, доверительных отношений закончилась 22 января 2010 года, когда проигравший президентские выборы Ющенко напоследок присвоил звание Героя Украины Степану Бандере и Юрию Шухевичу.

Этот шаг вызвал бурю возмущения в польском обществе и напрямую задевал польского президента. Качиньский, который начинал подготовку к выборам, очень болезненно воспринял поступок того, кого считал своим другом. По свидетельству людей из его окружения, отношения между Качиньским и Ющенко охладели и оставались таковыми вплоть до гибели первого в смоленской авиакатастрофе. То, что украинские комментаторы обозначают игривым термином «курьёз Ющенко — Качиньского», стало первым случаем серьёзных неприятностей, доставленных лидеру польского государства из-за попыток играть роль друга и союзника Украины.

Последствия очередного «курьёза», на этот раз с Брониславом Коморовским, не произвёли ни малейшего впечатления на сторонников исторического ревизионизма в Украине. 7 июля 2016 года Киеврада с большой помпой приняла постановление о переименовании Московского проспекта в проспект имени Степана Бандеры. Это произошло накануне саммита НАТО, организатором которого выступала Польша и общегосударственного дня памяти Волынской трагедии, т.н. Кровавой недели, который отмечается в Польше 11 июля. Днём ранее в Сейме состоялись слушания по вопросу увековечивания памяти «кресовян». На тот момент внутри польского политикума установился хрупкий консенсус — день памяти кресовян установить в годовщину нападения СССР на Польшу, а признание Волынской трагедии как геноцида оттягивать как можно дальше. Энтузиасты «восстановления исторической справедливости» из Украины сделали этот консенсус неактуальным.

Регулярные публичные скандалы самого неприятного свойства формируют даже у вполне лояльных к Украине польских политиков впечатление малоадекватности, а то и невменяемости соседей. Отношения с Украиной оказываются фактором риска, а сама она — «токсичной».
 
 

---

☞ Продолжение здесь

---