Итак, дорогой читатель, пришло время поговорить об оружии.

Точнее, детально изучить вопрос, кто и как готовился ко Второй мировой войне — дабы определиться, кто на самом деле к ней вооружался по-взрослому, а кто пребывал в беззаботной уверенности в том, что времена всеобщих войн завершились с печальными горнами 11 ноября 1918 года навсегда и что ломящиеся от смертоносного железа арсеналы — не более чем дикий пережиток старины, лишь бессмысленно обременяющий бюджет.

Я набросал по этой теме шесть очерков — и обещаю, что хотя букв в них будет изрядно — скучно не будет точно...
 

Что отличает военнослужащего от штатского босяка, донашивающего военные лохмотья?

Правильно. Личное оружие.

Именно оружие делает солдата — солдатом, и именно с личного (штатного, табельного) стрелкового оружия и начинается вооружение всей армии.

Поэтому в первом очерке мы поговорим об оружии пехоты — пистолетах, винтовках, пулеметах — по количеству которого в арсеналах можно безошибочно определить мобилизационный потенциал любой страны.

Полагаю, что не открою Америки, если скажу, что никаких сколь-нибудь существенных запасов стрелкового вооружения Германия на момент прихода к власти НСДАП НЕ ИМЕЛА.

По состоянию на 31.01.1933 года германский рейхсвер и прочие вооруженные формирования Веймарской Германии, кроме разрешенного союзниками количества стрелкового оружия (120 000 винтовок, 84 000 пистолетов и 1926 пулеметов), имели и кое-что сверху — а именно, около 350 тысяч винтовок и двадцать две с небольшим тысячи пулеметов.

Назвать эти цифры «мобилизационным запасом вооружения» — значит, жестоко посмеяться над Германией.
 

Для сравнения: французская армия в 1932 году располагала мобилизационным запасом в 2 853 000 винтовок и карабинов Лебеля и Бертье (не считая разных экзотических девайсов типа самозарядной винтовки RSC M 1917, выпущенной в количестве 85 333 штук), плюс около трехсот тысяч единиц короткоствольного оружия и более двухсот тысяч пулеметов — да что там Франция! Чехословакия и Польша имели в своих арсеналах по миллиону винтовок и карабинов!
 

То есть германские арсеналы к моменту назначения г-на Гитлера рейхсканцлером красноречиво подтверждали ту простую мысль, что в случае агрессии ЛЮБОГО из соседей Германия будет немедленно разгромлена — ей попросту нечем бы было отражать эту агрессию. НЕЧЕМ.

Да, немцы в начале ХХ века создали несколько образцов стрелкового вооружения, ставших классическими для всего остального мира и определивших пути развития ручного огнестрельного оружия, по крайней мере, до середины века. Достаточно назвать всего лишь карабин Маузера Gew.98а и пистолет Борхардта-Люгера (известный как «парабеллум»)!




Но Межсоюзническая военная контрольная комиссия совсем не зря ела свой хлеб — кроме конфискации запасов готового вооружения (и комплектующих к ним), союзники (в счёт репараций) изъяли на немецких военных заводах, производивших стрелковое вооружение, почти весь станочный парк.

Так, были «демилитаризованы» заводы в Оберндорфе-на-Некаре (будущий Mauser-Werke A.G), в Вюртемберге, в Берлин-Борзигвальде (главный довоенный производитель пистолетов «парабеллум», завод DWM), частично — завод «Sauer & Son» в Зуле, «Berlin-Lubecker Maschinenfabrik» в Любеке, «Feinmechanische Werke GmbH» в Эрфурте, «Gustloff-Werke» в Веймаре. Часть станков и оборудования с этих заводов (сборочные линии, гидравлические прессы, лабораторное оборудование), а также задел комплектующих, достаточный для производства сорока тысяч винтовок, были вывезены в Чехословакию (на завод «Zbrojovka Brno», начавший выпускать винтовки Маузера для чехословацкой армии). Ещё часть — в Югославию (в Крагуевац, на «Voini Techniki Zavod», после Второй мировой ставший заводом «Crvena Zastava»), которая также начала производить для своей армии вышеозначенные винтовки.

Кроме того, оружейный завод в Данциге перешёл под юрисдикцию Польши и также начал выпуск изделий фирмы Маузера, но уже для польской армии.

Единственным предприятием, которому союзники разрешили производить стрелковое оружие военного образца (пистолеты «парабеллум») в Германии, стала фирма «Simson und Co» в Зуле, которая, кстати, до этого «парабеллумов» не выпускала.

Всего за 10 лет — c 1920 по 1930 год — в Германии было изготовлено для внутренних целей не более 25 000 пистолетов «Парабеллум». Кроме того, фирма DWM смогла наладить на своем заводе в Берлине малосерийный выпуск Р.08 для коммерческих целей. Так, вооруженным силам Финляндии в 1923—1925 годах было поставлено 5000 пистолетов Р.08; колониальным войскам Нидерландов в 1928—1930 годах — 3820, а флоту — 1484 пистолета.

По приблизительным оценкам, в Германии с 1920 по 1930 год в общей сложности было изготовлено примерно 98 800 пистолетов «Парабеллум» Р.08, из которых на экспорт было отправлено 73 000 штук.
 

Так что национал-социалисты, даже будь они хоть трижды милитаристы, немедленно после прихода к власти начать вооружаться никак не могли — для этого у Германии просто-напросто не имелось станочного парка даже для производства винтовок — не говоря уже о каких-либо более серьезных образцах вооружения…
 

По состоянию на январь 1933 года Франция могла, используя свои арсеналы, вооружить и выставить на фронт три с половиной миллиона солдат и офицеров, пятнадцать тысяч орудий, три с половиной тысячи танков и две с половиной тысячи самолётов.

Чехословакия при всеобщей мобилизации способна была выставить армию в миллион триста тысяч штыков, при трех тысячах орудий.

Наконец, Польша — в случае войны — в состоянии была вооружить миллион сто тысяч солдат при четырех тысячах орудий.

Поэтому не зря в своей книге «Вторая мировая война» Уинстон Черчилль с досады проговорился: «В 1935 году Франция без помощи своих прежних союзников могла бы вторгнуться в Германию и снова оккупировать ее почти без серьезных боев»…

Немцы эту ситуацию принялись срочно исправлять.

Относительно личного оружия военнослужащих немцы решили Америк не открывать и никаких революционных идей в жизнь не претворять — ибо дорого.

Под началом Ганса фон Секта служило немало светлых умов, выдвигавших разного рода прожекты (в 1920-м году генерал Курт Торбек предложил снизить основной калибр стрелкового оружия с 7,92 мм до 6,0 или 6,5 мм., в 1923 году генерал фон Тайзен, инспектор пехоты, предложил Управлению вооружений сконструировать автоматическую винтовку с баллистикой, сходной с баллистикой винтовки обр. 98 года и магазином на 20—30 патронов) — но, имея на вооружении превосходную винтовку Маузера (к тому же запасённую в изрядных количествах!), переходить на какой-то иной тип вооружения умы в руководстве рейхсвера посчитали дикостью и безумным расточительством и так скудного бюджета.

Есть хорошая винтовка под удачный патрон? Вот её и надо делать в массовом количестве! Нечего казённые пфенниги на разную ерунду тратить…





Правда, надо отметить, что некоторые изменения в конструкцию этой винтовки все же были внесены — она стала немного короче и легче, и с 21 июня 1935 года на вооружении немецкой армии (уже вермахта) начал поступать карабин Маузера 98к («kurz», короткий) — в качестве единого образца стрелкового оружия ручного перезаряжания для всех родов войск. Общие размеры и масса его соответствовали модели Kar.98a времен Первой мировой, каждый карабин обходился немецкому бюджету в 56 рейхсмарок. К началу Второй мировой войны немецкими заводами было произведено 2,77 млн. карабинов типа 98k.
 

Таким образом, можно увидеть, что вновь изготовленного стрелкового вооружения пехоты собственного производства немцы имели ВДВОЕ МЕНЬШЕ, чем армии потенциального противника (Франции, Польши и Чехословакии). И даже учитывая пятьсот тысяч уже имевшихся винтовок Маузера — вермахт все равно в полтора раза УСТУПАЛ противнику по числу винтовок и карабинов! Если бы не чехословацкие арсеналы — то даже к началу Второй мировой войны стрелкового оружия у немцев было бы меньше, чем у одной Франции…
 

Кстати, заметьте — карабин 98k назван «единым» — немцам было не по карману иметь несколько образцов вооружения для разных родов войск; только к концу тридцатых годов, изрядно разбогатев, они смогли позволить себе начать производство стрелкового оружия специального назначения (пистолетов-пулеметов для вооружения разных вспомогательных частей и экипажей бронированных машин) — да и то, к началу второй мировой войны в частях вермахта имелось всего 8 772 пистолета-пулемета МР-38 (и ещё 17 228 пистолетов-пулеметов других систем). Вся остальная армия пошла на покорение Польши со старым добрым «курцем»…

То же самое — с пистолетами. На вооружение юного, только что созданного вермахта был принят один-единственный образец личного оружия ближнего боя — знаменитый «парабеллум» (ещё бы! За время Первой мировой войны их было произведено миллион семьсот тысяч штук, так что тысяч сто — сто пятьдесят этих пистолетов в любом случае имелось на секретных складах. Принимать на вооружение какой-то другой пистолет в этих обстоятельствах было бы, по меньшей мере, глупо).


С 1934 года заводы фирмы Mauser возобновляют массовое производство пистолетов Р.08 для вермахта с длиной ствола 98 мм и пазами на рукоятке для крепления приставной кобуры-приклада.





Правда, оружие это было дороговатым — и в смысле денег, и в смысле затрачиваемых материалов и рабочего времени: на производство одного «парабеллума» фирма «Mauser-Werke A.G». в период наибольшего выпуска затрачивала 12,5 человеко-часа, для него требовалось 6,1 кг металла (при массе самого пистолета 0,87 кг); а при его изготовлении выполнялось 778 отдельных операций, в том числе 642 операции на станочном оборудовании и 136 вручную, что являлось достаточно трудоемким процессом.

В 1939 году себестоимость производства одного пистолета Р.08 фирмой «Mauser» составляла 11,5 марки, а магазина к нему — 3,15 марки. В то время как себестоимость комплектного пистолета «парабеллум» с двумя магазинами равнялась 17,8 марки, государству фирма «Mauser» продавала его вдвое дороже — за 32 рейхсмарки.

Учитывая, что за пять лет оная фирма впарила доверчивому немецкому государству более четырехсот девяноста тысяч этих пистолетов (а всего «парабеллумов» на вооружении было к моменту начала Второй мировой почти шестьсот тридцать тысяч, если же считать всё личное оружие. вместе с трофейными чешскими и австрийскими — то вермахт имел оного 743 200 штук!) — как говорится, почувствуйте, какой это был отличный бизнес!

Что характерно — у той же Чехословакии короткоствольного личного оружия в войсках и в арсеналах имелось (при запасах винтовок Маузера в миллион двести тысяч штук) всего 124 000 единиц — то есть соотношение винтовки/пистолеты в чешской армии было 10:1.

У немцев же эта пропорция выглядела, как 5:1 — иными словами, эрзац-оружия (каковым в настоящей войне и является пистолет) в пехотном полку вермахт имел вдвое больше, чем у чехов.

Зачем вермахту такая прорва пистолетов, спросите вы? Затем, отвечу я, что германские генералы хотели вооружить как можно больше призывников — за как можно меньшие деньги. Посему по штату 1939 года в каждой пехотной роте полагалось иметь 44 пистолета — для офицеров, фельдфебелей, санитаров, пулеметных расчетов, подносчиков боеприпасов и расчетов минометов.

Выгода элементарна — «парабеллум» обходился германскому Рейху в тридцать две марки, а карабин 98k — в пятьдесят шесть; вооружая всех военнослужащих, не ведущих огонь по врагу непосредственно на переднем крае, пистолетами, немцы на каждой пехотной роте экономили тысячу пятьдесят шесть марок — при том, что цена автомобиля «Фольксваген» в августе 1939 года была объявлена в 990 марок!


А вот с пулеметами, в отличие от винтовок и пистолетов, немцы решили все же помудрить. И вовсе не из желания создать какое-нибудь очень уж эффективное вундерваффе — Господь с вами! Не в их ситуации было «вундерваффлями» пробавляться…
 

Дело в том, что из приблизительно 22 000 пулеметов кайзеровской армии типов MG. 08, MG. 08/18, MG/ 08/15 (как стоявших на вооружении официально, так и закопанных по огородам и утаённых от союзников ещё каким-нибудь образом), доставшихся вермахту по наследству, нормальных современных пулеметов — НЕ БЫЛО НИ ОДНОГО.

То есть наличные пулеметы были исправны, поражали цели, обеспечивали гарантированный заводом-изготовителем темп огня — вот только воевать они совсем не годились, то есть, увы, абсолютно выпадали из концепции пехотного боя, созданного теоретиками рейхсвера в 20-х годах.
 

Ручной пулемет, по мнению экспертов германской армии, должен был быть ядром подвижной группы стрелков в 10-12 человек; станковый пулемет был средством усиления на уровне роты-батальона и должен был, в идеале, быть тем же ручным пулеметом, но установленным на станке (отчего возрастали дальность и точность огня и незначительно — масса). То же, что имелось на складах — не годилось ни для первой, ни для второй ролей.

Станковые пулеметы Максима MG-08 имели вес (со станком-салазками и охлаждающей жидкостью) в шестьдесят четыре килограмма — ни о каком маневре на поле боя этого тяжелого оружия не могло идти и речи. Русский «максим» на колесном станке Соколова имел тот же вес — но его, по крайней мере, можно было катить! Немецкую же «дуру» можно было лишь тащить на руках, предварительно разобрав на три части. Да и темп стрельбы — 250-300 выстрелов в минуту — был для станкового пулемета довольно низким и весьма мало соответствовал реалиям пехотного боя 30-х годов.



Ручные пулеметы MG-08/15 и MG-08/18 представляли собой тот же самый станковый «максим», но уже без станка (вместо которого имелись довольно грубо изготовленные сошки) и со снятым (у MG-08/18) кожухом системы охлаждения — их уже можно было, хоть и с трудом, переносить на поле боя силами одного бойца (вес MG-08/15 был 17.9 килограмм. MG-08/18 — 14,5 кг). Но всё равно их вес был слишком велик, а качество изготовления не выдерживало никакой критики (ничего не поделаешь, продукция военного времени с его неизбежным «давай-давай»)

Правда, в 1930 году на вооружение рейхсвера был принят ручной пулемет Дрейзе MG-13 (глубокая модернизация станкового пулемета того же конструктора) — его вес составлял всего 10,3 килограмма, а практическая скорострельность превышала 200 выстрелов в минуту — но мировой экономический кризис помешал серийному производству этого пулемета, и на вооружении рейхсвера фактически поступило всего несколько десятков единиц данного оружия — которое, будучи модернизацией старого пулемета, к современным образцам также отнесено быть не могло.
 

То есть вновь созданный вермахт на момент своего рождения не имел ни одного современного станкового пулемета и ни одного отвечающего требованиям реального боя ручного пулемета — тогда как армии потенциального противника имели оных в избытке.
 

 

---

Окончание здесь

---