Третье формирование

Шел второй год войны. Беспощадный Молох перемалывал целые армии. Многие соединения бесследно исчезали в кровавой мясорубке. Другие — переформировывались и переименовывались.

В апреле 1943 года в Тульской области была создана 96-я стрелковая дивизия. Это было уже 3-е формирование дивизии с таким названием. В ее состав вошли части 117-й и 160-й стрелковых бригад. 160-я бригада до этого принимала участие в боях за Сталинград. Теперь основу соединения составили 331-й, 338-й и 350-й стрелковые полки, 1059-й артиллерийский полк, 449-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион, отдельная разведрота и рота связи. Новое соединение вошло в 11-ю армии генерал-лейтенанта Ивана Федюнинского. Командиром 96-й дивизии был генерал-майор Фатих Булатов.

331-го стрелковый полк принял Николай Мамонов. В кровавой купели проходило тогда становление бойцов и командиров. Но иного пути — не было. Новый комполка завоевал огромный авторитет у подчиненных, за глаза они ласково называли его «Мамоныч».

В Тульской области прошло месяца напряженной боевой учебы. Особое внимание уделяли тогда борьбе с вражеской бронетехникой, преодоление «танкобоязни». И вот 4 июля 1943 года 96-я дивизия в полном составе начинает тяжелый многодневный марш на юг. А уже следующий день начинается битва Курская битва, решающее сражение Второй мировой войны.

Летом 1943 года Гитлер и командование вермахта было намерено взять реванш на Курской дуге. Сюда скрытно переброшены крупные силы, ударные дивизии фанатиков СС, новые танки «Тигр» и «Пантера», самоходки «Фердинанд». Но советской разведке удалось вовремя получить информацию о планах немецкой ставки. И немцев уже ждала изготовившаяся к контрудару Красная Армия Однако наступление вермахта, даже упрежденное огневым ударом, оказалось очень мощным. Завязались ожесточенные оборонительные и встречные бои.

24 июля, пройдя 430 километров, прямо с марша бойцы 96-й дивизии вступают в бой у деревни Милеево. Первый бой был не простым. 331-й полк не получил ни полного боекомплекта, ни точных сведений о противнике. И не успев развернуться в боевые порядки, наткнулся на немцев на опушке леса. Заслон противника был крепким, но бойцы все смогли опрокинуть его. Но выбить немцев из Милеево с ходу не удалось — у артиллерии просто не было снарядов для поддержки пехоты.

В том бою отличился красноармеец Абдула Хусанов — он лично уничтожил 7 гитлеровцев и сменил выбывшего из строя командира взвода. Лишь через несколько дней упорных боев бойцам 331-го полка удалось войти и закрепиться в Милеево. Все это время немцы упорно контратаковали.

Вскоре враг будет полностью отброшен с Орловского плацдарма. Почти месяц дивизия будет вести непрерывное наступление. Ее полки участвуют в боях по освобождению Брянска и Орла. Группа армий «Центр» понесла колоссальные потери и покатилась на Запад. Только на линии Днепра германские войска попытаются соорудить неприступный «Восточный вал» и закрепиться.

А нашу дивизию отвели в Рославль, на приведение себя в порядок и пополнение призывниками с освобожденных территорий. 10 дней боевой учебы и отдыха — и снова на фронт.

«Белорусский бастион»

Осенью 1943 года войска Центрального фронта Константина Рокоссовского продвигались к границам Беларуси. Всюду — картины разрушения и террора оккупантов. Однажды разведчики 331-го полка обнаружили на лесной дороге необычную открытку. В ней девушки, которых угоняли немцы, молили о помощи. В очередном бою отбив деревню Подбужье, бойцы в числе невольников обнаружили и ту группу пленниц, что оставили послание.

Вскоре советские войска освободили предместье Гомеля Ново-Белица. На противоположном сожском берегу немцы создали мощный узел обороны. Но Рокоссовский, талантливый полководец, по возможности всегда сберегавший кровь своих солдат, обманул противника. Основные части его фронта были скрытно переброшены из района Гомеля к Лоеву. Многие бойцы и командиры были уроженцами здешних мест и особенно рвались в бой.

Мой дедушка гвардии капитан Иван Глушаков так описывал те дни:
15 октября начинается форсирование Днепра у Лоева. 65-я армия генерала Батова на лодках, понтона и подручных средствах под ураганным огнем преодолевает водную преграду южнее Гомеля и начинает наступление в направлении Речицы.

А 96-й дивизии в составе 11-й армии предстоит штурмовать Гомель с севера. Немцы создали здесь три эшелона обороны. У деревни Хальч на высоком берегу Сожа они занимают господствующее положение. Это — один из ключевых пунктов на подступах к Гомелю, часть так называемого «Белорусского бастиона». Как сказано в журнале боевых действий 331-го полка, после освобождения Речицы эти позиции приобрели решающее значение — только здесь, севернее Гомеля, у немцев оставалась линия железнодорожного сообщения через Жлобин. И вскоре красивая речная долина будет залита не водой — кровью…

96-я дивизия меняет части, ранее ведшие бои за город Ветку на левом берегу Сожа. Скрытно отрываются окопы для людей — и лошадей. Разведка и первые огневые контакты показывают — противник стянул сюда большое количество артиллерии и пулеметов. Здесь и тяжелые реактивные установки, и шестиствольные минометы, и самоходки «Фердинанд». Против наших войск стоит элитная 134-я пехотная саксонская дивизия генерала Шлеммера. С господствующих высот немцы простреливают речную долину перед своими позициями, видную как на ладони, на всю глубину.

5-6 ноября части 96-й дивизии форсируют Сож у Ветки-Хальча. Немцы отчаянно контратакуют и быстро останавливают советское продвижение. Но 2-я отдельная штрафная рота лейтенанта Завьялова смогла захватить и удержать небольшой пятачок на том берегу. Самого комроты дважды сбрасывало в воду при форсировании — первый раз взрывной волной, потом лодку пробило осколком. Как следует из боевого донесения, красноармейцы 350-го полка Абрамова тоже смогли переправиться.
 

Этот клочок земли на той стороне Сожа уже тогда, задолго до выхода книги Генсека, назвали «Малой землей».

12 ноября на вражеские позиции обрушили воздушный удар советские штурмовики. Затем в бой идут 331-й полк Мамонова и 350-й полк Абрамова. 338-й стрелковый ждет своего часа в резерве. Немцы накрывают наступающую пехоту шквальным огнем из орудий и минометов, пытаются подавить и огневые позиции советской артиллерии в Ветке. Связь возможна только по рации — все телефонные кабели перебиты осколками.

Но все это время штрафники Завьялова удерживают плацдарм. Была налажена и переправа. Бои идут буквально за каждый метр земли. 2-я отдельная штрафная рота в ходе трех бросков смогла продвинуться еще на 400 метров вперед. Командующий фронта Рокоссовский лично по рации благодарит за это 2-ю отдельную. На правый берег Сожа удается переправить первые советские танки.

Лейтенант Петр Завьялов будет убит в последней атаке на Хальч. Комроты отказался от предложений бойцов остаться на КП и пошел в боевых порядках. «Я вас не брошу», — сказал бывший сельский учитель своим штрафникам. Уже смертельно раненный, лейтенант не стал выходить из боя: «Я еще вижу». Петр Завьялов успел метнуть гранату во вражескую траншею.

Перед смертью он улыбнулся и сказал своему связному Николаю Маслову: «Напиши об этом жене». Так описывал эти события военный журналист Василий Ржанов, также побывавший под огнем на том плацдарме.

Утром 16 ноября под натиском 96-й дивизии немцы оставили Хальч. Первый рубеж «Белорусского бастиона» — прорван. Штрафники первыми вошли в деревню. Затем бои развернулись за поселок с красивым названием Радуга. Только теперь тут преобладала палитра войны — черный дым и алая кровь. Через два дня 331-й полк получит короткую передышку — его отведут на отдых в лощину южнее Хальча. А уже через день — снова в бой…
 

Старожилы рассказывали автору, что тогда тела «побитых» еще долго густо устилали всю землю в окрестностях Хальча.

По официальным данным, здесь погибло 7 тысяч советских солдат и офицеров. Каждый третий из павших при освобождении Гомеля сложил свою голову в этой сожской долине. Из песни слов не выкинешь — многие из погибших были новобранцами, призванными полевыми военкоматами сразу после освобождения и с ходу брошенными в огонь. Некоторым даже не хватило обмундирования. Так и легли в том, во что матери одели перед выходом из дома. Только винтовок хватило всем…

До Гомеля оставалось пару десятков километров, но кровавые бои шли за каждый населенный пункт, каждый хутор. Поселки «Новая Жизнь» и «Новый мир» были превращены противником в узлы второго эшелона обороны. Приостановив наше наступление, части вермахта сами наносят контрудар в стык 96-й и 197-й дивизий в районе «Новой Жизни». Немецкие танки уже утюжили передовые советские окопы, но были отбиты. Второй рубеж вражеской обороны — также прорван. Впереди — Гомель.

Шаг за шагом соединения Белорусского фронта с северо-востока и юго-запада обходят немецкую группировку и уже грозят перерезать пути сообщения, ведущие на Запад. Противник, стремясь избежать окружения, готовит спешное отступление.

24 ноября полк Мамонова занял деревни Контуровку, Семеновку и другие. И вышли к железной дороге Гомель-Жлобин. Судьба гомельской группировки вермахта была решена.

25 ноября 16-я воздушная армия генерала Руденко совершает мощный авианалет на позиции нацистов под Гомелем. После авиаудара вечером того же дня 96-я и 217-я стрелковые дивизии пробиваются в Гомель. Бойцы Николая Мамонова одними из первых ворвались на окраины города, в рукопашном бою уничтожая врага. Всю ночь идут уличные бои. И в эту же ночь немцы начинают отвод свей группировки из города. Утром 26 ноября Гомель был полностью очищен от фашистов.

Перед отступлением нацисты уничтожили множество промышленных объектов и жилых домов, иногда — вместе с жителями, прятавшимися в подвалах. Уцелевшие люди встречали Красную Армию со слезами на глазах. Вместе с 96-й дивизией в только что освобожденный Гомель приехал писатель Илья Эренбург, с трудом узнававший в развалинах хорошо знакомы ему некогда цветущий город.
 

В тот же день 96-й стрелковой дивизии, вместе с рядом других соединений, было присвоено почетное наименование «Гомельская». Вечером в Москве прогремел салют 20-ю артиллерийскими залпами в честь освобождения Гомеля.

Но конечно, не все было гладко и бравурно. Так не бывает нигде в жизни, тем более — на войне. По завершению гомельской операции оперативным отделом штаба 11-й армии был дан подробный «разбор полетов».

Действия многих соединений армии были подвергнуты жесткой критике. Ее продвижение было признано слишком медленным, что дало возможность немецкому гарнизону Гомеля отойти. В числе прочего указывалось на следующее. Переговоры по рации и телефону зачастую велись открытым текстом. Переправа через Сож была плохо организована — один из полков 217-й дивизии вместо западного берега высадился на остров.

Удары иногда наносились «растопыренными пальцами», когда одни части своевременно не поддерживали другие. Плохое управление боем в отдельных частях, когда некоторые комполка и комбаты отсиживались в своих блиндажах. А красноармейцам приходилось действовать по своему усмотрению. Пехота — часто залегала, не все командиры поднимали ее в атаку личным примером. Плохое взаимодействие с авиацией, танками и артиллерией. Недостаточное знание немецкой обороны и не использование ее слабых сторон. И многое другое. При этом назывались номера многих частей и соединений. Но вот 96-я Гомельская стрелковая дивизия в этом разносе — не упоминается ни разу.

11-я армия Федюнинского в тех боях понесла такие тяжелые потери, что была расформирована. 96-я Гомельскую стрелковую дивизию передали в состав 48-й армии Романенко и пополнили призывниками с недавно освобожденных территорий. В частности, 338-й стрелковый полк получил пополнение из новобранцев Буда-Кошелевского района Гомельской области. После тяжелых боев в январе 1944 года в районе Кормы 331-й полк пополнялся в районе Жлобина.
 

Гомельская стрелковая дивизия приняла участие в дальнейшем освобождении Беларуси в ходе операции «Багратион».

25 июня ее бойцы и командиры пошли в атаку в районе Жлобина и Парич. Их ждала глубоко эшелонированная линия немецкой обороны, болота и насквозь простреливаемые из ДЗОТов участки между ними. Но уже ничто не могло остановить Красную Армию. Красноармейцы 338-го полка в одном бою под деревней Замен-Рынья провали немецкую линию из 4-х траншей.

Но и немцы сопротивлялись с отчаянием обреченных. Согласно донесениям, под Бобруйском 338-й полк истребил 3700 фашистов, 500 человек было взято в плен. С июня по сентябрь 96-я Гомельская дивизия прошла с боями 700 километров, освободила сотни населенных пунктов, включая Бобруйск, Осиповичи, Несвиж, Барановичи, Свислочь и Слоним.

Под Слонимом погиб начальник штаба дивизии полковник Михаил Амосов. За освобождение этого белорусского города 96-я Гомельская стрелковая дивизия была награждена орденом Суворова II степени.

96-я Гомельская дивизия одной из первых вышла к государственной границе СССР.



Памятная звезда в Казанском Кремле

Далее были тяжелые бои на территории Польши и Восточной Пруссии. В одном из них под Пултуском погиб командир 331-го полка Николай Мамонов. После разрыва бомбы микроскопический осколок толщиной в иголку смертельно ранил комполка в голову. Посмертно ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Николай Мамонов похоронен в городе Хайлигенбаль, который был назван его именем.

За бои в Восточной Пруссии 96-я дивизия была удостоена ордена Красного Знамени.

20 января 1945 года у населенного пункта Филау бойцы дивизии штурмовали немецкий узел обороны. Для уничтожения хорошо укрепленных ДОТов были сформированы штурмовые группы. Группа старшины Л.Г. Храпова гранатами и взрывчаткой успешно подавляли немецкие огневые точки. Сам старшина уничтожил вражеский расчет в одном ДОТе, и ворвался — в другой. В рукопашном бою покончил с врагами и там, но сам получил смертельное ранение. Старшина Храпов посмертно был удостоен звания Героя Советского Союза.

В 331-м полку Мамонова воевал знаменитый снайпер Дмитрий Колганов, уничтоживший 247 фашистов и ранивший 217. На счету меткого стрелка было и 2 немецких танка. А вот документы на присвоение снайперу Коганову звания Героя Советского Союза — пропали.

В мае 1945 года немецкая группировка ожесточенно оборонялась на острове Ферт Нюринг под Кенигсбергом. Гомельская стрелковая форсировала 15-километровый пролив и добила врага. Здесь гомельские стрелки и встретили Победу…

В августе 1945 года из Германии 96-я стрелковая дивизия была отведена в Казань. Здесь из частей 48-й армии был сформирован Казанский военный округ, впоследствии — Приволжский ВО. 96-я дивизия была размещена в Казани в казармах бывшего юнкерского училища.

В июле 1946 года дивизия была переформирована в 26-ю Гомельскую отдельную стрелковую бригаду. Комдив Булахов некогда начинал здесь службу, закончив в 1923 году Объединенную татарско-башкирскую военную школу имени ТатЦИКа. В 1920-е годы определенного советского демократизма практиковалась национальная политика не только в сфере образования и культуры, но и в армии. О чем нынешние либералы предпочитают не вспоминать. Например, существовала также и Объединенная белорусская военная школа им. ЦИК БССР, выпускником которой был «отец ВДВ» Василий Маргелов .

Затем Гомельская Краснознаменная дивизия стала мотострелковой. В течение некоторого времени в ней практиковался призыв новобранцев из Гомельской области. Начальником штаба дивизии в 1962-1969 годах был полковник Николай Серегин.

После демонтажа социализма и последовавшего за этим развала СССР многие воинские соединения были расформированы или сокращены. В начале 90-х годов 96-я Гомельская Краснознаменная ордена Суворова мотострелковая дивизия была преобразована в 5509-ю базу хранения вооружения и техники. В составе этой БХВТ все еще оставалось 215 танков Т-62, БМП и другая техника.

В Казани действовал Совет ветеранов 96-й дивизии и клуб «Ветераны 96-й стрелковой дивизии». Клуб был создан по инициативе генерала армии и видного военного историка Махмуда Гареева, недавно ушедшего из жизни.

В русско-татарской средней школе № 23 в Казани создан музей Гомельской стрелковой дивизии. Знамя 96-й дивизии хранится в Музее Вооруженных Сил в Москве.
 
В настоящее время очень многое в решении о памятнике героической дивизии зависит от руководства Республики Татарстан.