Не исключено, что отложенная встреча президентов Беларуси и России состоится в рамках заседания Высшего госсовета Союзного государства (СГ) в конце года. Но войдут ли в круг обсуждаемых вопросов проблемы собственно СГ? А ведь обсудить есть что. 

 
 
 


В правовом контексте основы принципиальных разногласий двух государств — Беларуси и России — по важнейшим вопросам союзного строительства и вообще двусторонних отношений заложены именно в основополагающих договорах и соглашениях о создании Союзного государства, подписанных еще 15-20 лет назад, в годы «великой дружбы» и доверия двух президентов.


Эти договоры и соглашения (подробнее см. ниже) составлены таким образом, что фактически существует возможность разночтений, возможность совершенно различного толкования основополагающих принципов создания СГ.

Так, не предусмотрены, как известно, какие-либо надгосударственные органы, решения которых были бы обязательны к исполнению...

Не предусмотрены также механизмы реализации как соглашений в целом, так и важнейших составных частей этих соглашений, например, о введении единой валюты, о принятии Основного закона СГ и др. Разработать эти «детали» решили «как-нибудь потом», в рабочем порядке.

Но потом оказалось, что на постсоветском пространстве очень велика, выражаясь в терминах марксизма-ленинизма, «роль личности в истории», — или роль «политической элиты», если выражаться в терминах современной политологии, («Почувствуйте разницу»!). При этом практически не важно, сколько человек включает таковая элита...

Сегодня современная стратегическая культура обогатилась термином «недоговороспособность» одной из сторон... Разумеется, имеют значение объективные условия, «воля народов» или «настроения электората», пропаганда или роль СМИ и т.д. и т.п.


Будни союзного строительства

Сегодня многие называют весь процесс создания СГ «долгостроем» (это самая дипломатичная и мягкая формулировка) и приводят, увы, многочисленные примеры весьма «оригинального» (тоже мягко говоря) понимания союзнических отношений...

Примеров таковой «оригинальности» в межгосударственных отношениях довольно много и с каждым отопительным сезоном, с каждой «молочной», «сахарной» или др. торговой войной их становится все больше.

Кризисный 2009 г. обогатил «союзную конфликтологию» примерами из сфер кредитной политики и даже военно-стратегического сотрудничества (ОДКБ и КСОР).

Так, Россия, как заметили в Беларуси, дает кредиты под высокие проценты, а МВФ — под низкие. Правда, МВФ при этом требует реформ и девальвации белорусского рубля — но зачем углубляться в эти детали?.. А ОДКБ и создаваемые КСОР вообще не защитили Беларусь от «молочной войны» 2009 г.!

В результате Роспотребнадзор и коварный Г.Онищенко, изощренно ссылаясь на «новый техрегламент», летом на какое-то время «перекрыли» поставки той части молочной продукции, которая поставляется по «старым» документам, подтверждающим ее превосходное качество.

Правда, российская сторона еще года полтора назад сообщила о новых требованиях всем своим партнерам — но зачем углубляться в эти профессиональные тонкости?..


...Казалось бы, эти соглашения «взять — и переписать!» Что ж, теоретически и даже практически это представляется возможным.

Так, примерно такая же судьба постигла «старый» Таможенный союз и соответствующее Соглашение о его создании от 29.03.1996 г. (В 2000 г. Таможенный союз преобразован в ЕврАзЭс: 03.05. — политическое решение Межгосударственного совета стран-участниц, а 10.10. — его юридическое оформление).

Стратегическая культура была той же — и документы носили тот же малоконкретный и довольно декларативный характер, т.е. без механизмов реализации, без взаимной ответственности, без наднациональных органов и др.

Наряду с несомненными позитивными результатами со временем стали отчетливо просматриваться существенные «отклонения», исключения, своеобразные толкования и проч.

Так, напр., российские нефтебароны получили западнее Смоленска нечто типа «оффшорной зоны» и гнали нефть на Запад без российской пошлины. Так же поступали с российской нефтью и белорусские экспортеры.

Вообще-то соглашения о Таможенном союзе предусматривали некие «понятия» о возврате в российскую казну части дохода, полученного на белорусско-польской границе. Но российская сторона как-то не очень требовала, а белорусская, соответственно, тоже не настаивала... Зачем настаивать, если партнеров это устраивает?

Возникли и другие более-менее серьезные практические отклонения от буквы и духа «тех» таможенных соглашений, — достаточно вспомнить очередную новогоднюю «нефтегазовую войну», которая увенчалась введением специальной российской пошлины на ввоз российской нефти в Беларусь.

«Симметричный» ответ — введение белорусской транзитной пошлины примерно того же размера — как-то не удался... Оффшорная зона прекратила существование, рукотворные потоки вожделенных нефтедолларов изрядно обмелели...



И вот в конце ноября с.г. в Минске были подписаны «новые» соглашения о Таможенном союзе, главная особенность которых — именно создание наднационального органа этого союза Беларуси, Казахстана и России.

Кстати интересно отметить, что Президент А.Лукашенко, учитывая опыт прежних соглашений, говорил о необходимости оперативного решения ряда принципиальных вопросов, не откладывая их «на потом».

Но принципиально важно другое: ранее существовавшие соглашения о Таможенном союзе все-таки «переписали»!..


Существующие соглашения о создании Союзного государства

В настоящее время действуют (точнее — считаются действующими):

Договор о создании Союзного государства от 08.12.1999 г., Программа действий Республики Беларусь и Российской Федерации по реализации положений Договора о создании Союзного государства от 08.12.1999 г.

Также формально никто не отменял Устав Союза Беларуси и России от 23.05.1097 г. и ряд других соглашений.

Темпы и «график интеграции» в общем предусмотрены «Программой действий РБ и РФ по реализации положений Договора о создании СГ» (1999 г.).

Но и в этом документе содержатся не столько механизмы реализации, а скорее декларации, правда, с указанием неких сроков.

Например, о самом когда-то актуальном и дискутируемом вопросе — о единой валюте. Введение единой валюты «предусматривается к концу 2005 г. в увязке с процессом экономической интеграции» (см. пп. 3.1—3.2. Программы).

Логично? Конечно, да! Конкретно? Конечно, нет!

Как сказал бы незабвенный Михаил Самуэлевич Паниковский, один из сыновей лейтенанта Шмидта, известный своим опытом нарушения Конвенции: «Я вас умоляю! Где механизм принятия решений по различным альтернативным проектам? Где какие-то меры на случай целенаправленного запутывания данного вопроса, на случай недоговороспособности и элементарных капризов какого-либо участника Конвенции?»

Так или примерно так сказал бы М.Паниковский, злостный нарушитель Конвенции, наученный своим горьким опытом. Но у нас тогда не было такого опыта...

Можно привести другие важные выдержки из Программы, например, «проведение единой налоговой политики с 2001 г.».

Но в Программе не предусмотрены, напр., единые налоговые ставки, сказано о работе по «унификации, гармонозации и сближению налогового законодательства в части принципов налогообложения, понятийного и терминологического аппарата « (п.4.1.), о «единых принципах взимания» налогов, о «учете налогоплательщиков», о «контроле за соблюдением налогового законодательства».

С тех пор в российской налоговой политике произошли серьезные изменения под лозунгами «пора выйти из тени» и «пора платить налоги», но нет формальных оснований утверждать, что резкое и не согласованное с союзником снижение ряда российских налогов является нарушением Договора или Программы — очень декларативно они составлены.

Принципиально не соответствует Программе «формирование общего рынка ценных бумаг», предусмотренное на 2001 г. (пп. 7.1.—7.2. Программы).

Сегодня в Беларуси рынок ценных бумаг, скажем так, развит заметно в меньшей степени, чем в России.

Это, конечно, сдерживает развитие многих современных форм экономической интеграции, сдерживает, прямо скажем, поглощение ряда белорусских предприятий российскими олигархами — но плохо ли это?

Разве российские олигархи принесли много пользы российской экономике и обществу? Способствовали инновационному развитию страны?

Вероятно, «на страшном суде» каждый из них вместе со своими «кураторами» из политической элиты сможет привести какие-то оправдательные примеры про поддержку спортивных команд или конкурсов красоты, но для народа — для «электората» — эти примеры малоубедительны.

Кроме того, неразвитость рынка ценных бумаг в Беларуси в какой-то степени смягчила последствия мирового финансового кризиса.

Для электората — убедительный аргумент.


О механизме принятия решений в действующих соглашениях о создании СГ

«Даешь суверенное равенство сторон!» Таков был лейтмотив соглашений о создании СГ — и, ранее, о создании Союза двух государств.

Так, в ст. 3 Договора декларирован именно принцип «суверенного равенства сторон». На этом правовом основании Беларусь обоснованно понимала и понимает политический «принцип равенства сторон» как принцип равного количества голосов стран-участниц СГ в процессе принятия решений по основным вопросам союзного строительства и функционирования СГ — включая создание и функционирование высших органов управления СГ и, напр., создание и функционирование единого эмиссионного центра СГ.

Ранее, в середине 90-х гг., Беларусь отвергала даже саму идею о таковом едином центре, причем в полном соответствии с буквой основополагающих документов, с принципом «равенства сторон».

В начале нового тысячелетия стало понятно, что для ФЕДЕРАТИВНОГО государственного устройства России создание СГ (!) с такими полномочиями даже для самого уважаемого союзника — это нонсенс, это практически невозможно. (Правда, на постсоветском пространстве «таки уживается немало нонсенсов».)

Например, другие субъекты Федерации в этом гипотетическом сценарии были бы вправе задать сакраментальный вопрос: «А чем мы хуже?» То есть нечто типа «ты меня уважаешь?» и, вполне вероятно, с аналогичными последствиями.

Но 20 лет назад в России было как-то не до интеграции: потоки нефтедолларов, «семибанкирщина», залоговые аукционы и упоительный передел огромной собственности...

В этой ситуации Беларусь совершенно справедливо отстаивала свои национальные интересы!


Другой аспект «равенства сторон» и «равного количества голосов»

Россия, как известно, является ядерной державой, что налагает на нее известные международные обязательства и заставляет с особой тщательностью анализировать все механизмы процесса принятия решений в возможном СГ, в Союзе государств и т.п.

В Евросоюзе нет этой проблемы, поскольку ЕС находится «под зонтиком» НАТО. Хорошо это или плохо — другой вопрос, но в любом случае опыт этого самого успешного интеграционного образования в данном случае не применим.

Конечно, в сфере нераспространения ядерного оружия существуют другие международные соглашения, но едва ли они предусматривают сценарий создания «Союзного государства», в котором один из участников является ядерной державой.

Получается, опять нам приходится обогащать мировую цивилизацию своими изысканиями... Что ж, это мы можем.

Надо сказать, что белорусская сторона никогда не претендовала на обладание ядерным оружием и в начале лихолетья 90-х гг. добросовестно выполнила свои обязательства по выводу советского ядерного оружия со своей территории, но суть проблемы это не меняет.


Политическая ситуация и стратегическая культура 10 лет назад

Здесь следует обратить внимание, что от «союза» двух государств к процессу создания единого (!) «союзного» государства стороны пришли всего-то за 2,5 года! Рекордная оперативность для созидательных (а не разрушительных) процессов на постсоветском пространстве!

Чем это было вызвано? Ну, разумеется, прежде всего волей народов, которые, как известно, делают историю. Но и отдельные личности сыграли определенную роль.

Так, в России харизматичному Б. Ельцину перед очередными выборами была очень нужна электоральная поддержка: одной харизмы в то время уже было маловато, а идея воссоединения хотя бы славянских народов бывшего СССР тогда еще была популярна и казалась реальной.

В Беларуси на первых демократических выборах победил молодой, амбициозный и не менее харизматичный А.Лукашенко, причем его победа во многом была обусловлена именно «воссоединительной» риторикой.

В Беларуси идея самого тесного союза с братской Россией тогда была еще более популярной, чем в России. Очень популярным в России был также молодой белорусский Президент, который «навел порядок» в Белоруссии и, конечно же, «наведет порядок « в новом Союзном государстве...

На этом фоне белорусский лидер даже как-то произнес в Кремле на одном из торжественных подписаний очередных интеграционных соглашений фразу о том, что в плане интеграции его страна готова пойти «так же далеко, как на это готова пойти Россия».

Правда, тогда не рассматривалась идея «вхождения» Беларуси в состав Российской Федерации, что значительно позже было предложено В.Путиным, — тоже в торжественной обстановке.

Тогда, 20 лет назад, многими имелось в виду, что в новом Союзном государстве (СГ) на фоне дряхлеющего Б.Ельцина и в условиях российского хаоса и «раздрая» к власти придет молодой, энергичный белорусский «государственник», сторонник сильного госуправления в экономике, сильный «интегратор» и сторонник восстановления разорванных связей и т.п.

Вот примерно в такой обстановке были подписаны основополагающие соглашения, такова была «правовая культура».


Ситуация сегодня

Но сегодня все-таки полезен своего рода ретроспективный анализ этих соглашений, полезен и с теоретической, и с практической точек зрения.

Во всяком случае, в преддверии встречи президентов РБ и РФ выражается очень осторожный оптимизм относительно перспектив Союзного государства, при этом отмечается возможная целесообразность современных подходов к разработке соответствующих соглашений.

Таким образом, вопрос «о переписке» соглашений о СГ остается скорее открытым, чем закрытым. Едва ли кто-то из партнеров заявит об отмене этих соглашений — это никак не улучшит ситуацию.

В шахматах аналогичное положение называется «цугцванг»: любой ход игрока ухудшает его же позицию. Но в политике ход можно не делать, что мы и наблюдаем...