---

Пространство Кирилло-Мефодиевской традиции
как геополитический фактор

Часть 1. ἀρχή
Часть 2. Польский «дух свободы»
Часть 3. Словацкая идентичность
Часть 4. Богемия и Моравия: вместе и порознь
 

---

Мадьяры — народ тяжёлый. Не в смысле физического веса, понятное дело — исключительно в плане общения.

Мало того что язык ни на какой из соседних не похож (говорят, что относится к финно-угорским, но финны уверяют, что ничего общего с венграми в плане вокабюлера не имеют, а вот с тюркскими говорами общих слов у венгров — валом), так ещё в общении нет-нет, да и всплывёт какая-нибудь историческая обида, наложившаяся на пост-имперский комплекс вкупе с памятью о Трианоне...

Тяжёлый народ. Но и у этих, со всех сторон колючих и неуживчивых, людей, есть с нами нечто общее — за что, опять же, надо поблагодарить святых равноапостольных братьев Кирилла и Мефодия…


До «обретения Родины» венграми в конце IX века Карпатская котловина, как известно, была довольно густо заселена пришедшими туда во время Великого переселения народов славянскими племенами (в свою очередь, ассимилировавшими гепидов, аваров и сохранившиеся римское население), на которых распространялась как власть вели оморавских князей, так и болгарских ханов.

Равно и с точки зрения церковной принадлежности ситуация в этом регионе была двоякой: восточнофранкское духовенство, окормляемое римским папой, вело борьбу с константинопольским патриархом за влияние на многочисленные и богатые церковные общины в Среднем и Нижнем Подунавье, политически бывшие частями Великой Моравии и Болгарского государства.

До середины IX века Карпатская котловина была канонической территорией франкских епископов, но политическая целесообразность подтолкнула великоморавского государя на решительный шаг в направлении создания «собственной» церкви: князь Ростислав в 862 году направил посольство в Византию к императору Михаилу III с просьбой прислать учителей, которые могли бы распространять христианскую веру на языке, понятном его народу.

Император отнесся благосклонно к этой просьбе и в 863 году послал в Великую Моравию солунских братьев Константина и Мефодия.

Константин еще до отъезда в Великую Моравию составил славянскую азбуку глаголицу и начал переводить на славянский язык богослужебные и библейские тексты.

Поскольку отдельные славянские наречия были еще очень близки между собой и понятны всем славянам, то старославянский язык, созданный Константином на основе наречия македонских славян, смог стать в Великой Моравии языком богослужения и письменности.

В первой половине 80-х гг. IX века архиепископ Мефодий в Великой Моравии (вместе со своими ближайшими сподвижниками) перевел все библейские тексты на старославянский язык.



 
В 1985 году в венгерском Залаваре был установлен памятник Кириллу и Мефодию (скульптор — Фридеш Янзер).
 

---

Переход территории между Тисой и Дунаем под власть венгров в конце IX века на самом деле мало что менял в церковном устройстве местного населения, которое в основном продолжало вести богослужебную практику на языке «учителей славянских».

Активными творцами и носителями Кирилло-Мефодиевской культурной памяти были монашеские общества, которые в своей повседневной жизни использовали глаголицу (кириллицу) и церковно-славянский богослужебный язык.

Из них наиболее важными были двуязычные бенедиктинские монастыри Вышеград (Visegrád), Тихон (Tihany) и женский василианский Веспрем (Beszprém), а также Сремска Митровица, где родился святой Димитрий, покровитель города Салоники, из которого вышли святые Кирилл и Мефодий.

В этой связи стоит припомнить церковную структуру Паннонского княжества, созданного Прибиной и его сыном Коцелем, которая перешла «в наследство» венгерским государям и непрерывно сохранялась на территории Венгерского королества до XII века, несмотря на раздел христианства на католичество и православие.

Таким образом, созданное в Карпатской котловине Венгерское королевство в религиозно-идеологическом контексте нельзя считать чисто католической страной (после раздела в 1054 году).

Несомненно, не просто так, случайно, на этот специфический аспект венгерской церкви показал папа Гонорий III, когда в 1222 году предупредил Андраша II, чтобы вместе с православными поддерживал и католические монастыри.

 

Можно утверждать, что Кирилло-Мефодиевская традиция была воспринята пришедшими венгерскими племенами как основа христианства, в X-XI веках принятого бывшими язычниками-мадьярами, и таковой сохранялась по крайней мере до конца правления династии Арпадов.

Чему в немалой степени служило то, что из семнадцати королей и герцогов крови Арпадов десять королей и наследников имели православных жён (пять русских, одна сербская и четыре греческие).

Кроме того, ассимиляция коренного населения Карпатской котловины венграми привела к тому, что генетически (то есть носителями гаплогруппы R1a1) около трети населения современной Венгрии являются славянами.
 

По сути после «обретения Родины» на территории Паннонии возникла новая нация, в которой отвага, мужество, презрение к смерти и взаимовыручка перед лицом опасности кочевников-венгров смешалась с трудолюбием, упорством, настойчивостью, верностью своему роду оседлых мораван.

Для этой новой нации Кирилло-Мефодиевская традиция была естественным воплощением христианского мировоззрения, оставшись им, с многочисленными изменениями, до завершения истории средневековой независимой Венгрии, произошедшим после битвы у Мохача в 1526 году.

Вместе с суверенной Венгрией в прошлое ушла и Кирилло-Мефодиевская традиция христианского исповедания — что во многом и стало причиной многих трагедий в последующей венгерской истории.

Но сегодня Венгрия — вместе со всей Восточной Европой — стоит на пороге важных событий, и имеет смысл вспомнить незаслуженно забытые идеи и принципы, на основе которых средневековые мадьяры создали одно из наиболее успешных европейских государств...
          
 

---

Окончание

---