Международное общество «Балтийский форум» в сотрудничестве с российским Институтом современного развития (г.Москва) готовит к изданию книгу «2020: ПАНДЕМИЯ И ПЕРЕСМОТР ГЛОБАЛЬНОЙ ПОВЕСТКИ». Члены ИмхоКлуба станут первыми в Латвии ее читателями, которые могут с ней ознакомиться и обсудить ее содержание.

Часть первая. Мир перед лицом пандемии COVID-19

1.1.           КРИЗИС ГЛОБАЛЬНОГО ЛИДЕРСТВА

Банальностью стало утверждение о том, что коронавирус радикально изменит мир. При этом одни эксперты утверждают, что произойдут слом глобализации и чуть ли не возврат к Вестфальской системе, разрыв интеграционных цепочек, настанет конец политическим объединениям типа Европейского союза; другие уверены в том, что глобализация лишь ускорится под воздействием внешних угроз, выходящих далеко за рамки национальных границ. В самой острой форме проявилась необходимость международных усилий по борьбе с эпидемиями, — но и проблемы изменения климата, миграции, киберугроз, неконтролируемой гонки ядерных и иных видов оружия массового поражения не могут быть решены на национальном уровне.

Международная кооперация, институты межгосударственного сотрудничества, включая систему Организации Объединенных Наций, испытали в этот период крайнее напряжение. Необходимость реформ здесь давно декларировалась, но нерешительность и разногласия великих держав не давали возможности к ним приступить. Соединенные Штаты Америки — самая мощная держава и некогда лидер западного мира — в эпоху Д. Трампа пытались повести дело к демонтажу или ослаблению ряда организаций системы ООН, выйдя из ЮНЕСКО, заморозив отношения с ВОЗ, объявив о намерении существенно урезать бюджеты, направленные на помощь развивающимся странам и др.

Европейский союз, крупнейшее и наиболее успешное интеграционное объединение, с середины 2010-х гг. ощутил экзистенциальные трудности выживания. Высокая миграционная волна, выход из ЕС Великобритании, неудача попыток наладить стабильный тандем Франция-Германия в вопросах как экономического, так и военно-стратегического лидерства,  длительное закрытие границ в связи с эпидемией коронавируса (окончательного выхода из этого режима ожидать в ближайшее время не приходится) и невозможность реализовать полномасштабные меры солидарной поддержки по оси Север-Юг, всё это сделало перспективы Евросоюза неочевидными. Страны Центральной и Восточной Европы (в очень яркой форме — Вышеградская группа) всё больше переходят в категорию недовольных нахлебников, требуя финансовой помощи из Брюсселя, но игнорируя любые ценностные претензии в свой адрес.

Всё это происходит на фоне заката однополярности: США не вынесли бремени глобального лидерства. Откат на изоляционные позиции начался при Б. Обаме, но Д. Трамп с его «America first» необратимо ускорил процесс. Не сложилось пока и мира двуполярного — КНР ни интеллектуально, ни материально не готова еще к роли, которую играл Советский Союз в годы противостояния двух систем. Конечно, то, что наблюдается теперь, когда американцы включили программу «Китай — враг номер один» при более нюансированной, хотя и очень жесткой позиции в отношении России, подталкивает Пекин к принятию более масштабных обязательств, если он будет следовать декларациям КПК о превосходстве китайского образа управления и месте Поднебесной в мире. В целом, надо сказать, что двойное сдерживание со стороны Соединенных Штатов двух «авторитарных гигантов», Китая и России, может привести к серьезному перенапряжению сил даже такой державы как США. Им потребуются должная консолидация Запада, а также расширение лагеря союзников и надежных партнеров западного мира в его классическом понимании. США подошли к президентским выборам в ноябре 2020 г. с тяжелым грузом проблем. COVID-19 обнажил слабости в военной, законодательной, промышленной, академической средах. На фоне самой высокой абсолютной смертности от коронавируса в мире[1] разрыв между богатыми и бедными, белыми и афроамериканцами, а также другими этническими и религиозными меньшинствами стал кричащим. Естественным развитием этой ситуации оказались беспорядки, спровоцированные убийством полицейскими афроамериканца в Миннеаполисе, которые охватили страну в конце мая и оставались в «топе» национальных новостных сводок на протяжении всего лета. Локальные вспышки, развивающиеся по тому же алгоритму, можно было наблюдать и далее (к примеру, в конце октября 2020 г. в Филадельфии).

Массовая манифестация протеста в память Джорджа Флойда в г. Сиэтл (США) 3 июня 2020 года. Фото – Wikipedia

Впрочем, не только рост движения «Black Lives Matter» — все основные события внутренней жизни Соединенных Штатов в 2020 г. так или иначе указывали на разделенность как на главную характеристику состояния американского общества. Отчасти это прямое следствие президентства Трампа, который такую конфронтацию производил и на нее же опирался в борьбе за сохранение власти. Но подобная разделенность, разумеется, имела и более глубокие исторические и социальные причины, чем особенности личности и политические взгляды 45-го американского президента.

С приходом в Белый дом Дж. Байдена оформившееся при Трампе двойное сдерживание КНР и России, скорее всего, продолжится. Демократы уже институциализировали это противостояние, оформив его на законодательном уровне. И не приходится ожидать, что европейцы слепо последуют за такой стратегией, их экономические и геополитические устремления скорее подталкивают к созданию третьего мощного самостоятельного игрока, чтобы не пасть жертвой американо-китайской конфронтации.

Тем не менее, НАТО, львиную долю бюджета которой составляют американские деньги, все послевоенные годы была надежным защитником, на содержание которого европейцы тратились очень скудно. С избранием Трампа «бесплатный проезд» закончился, военные бюджеты было велено довести до 2% ВВП[2] , аппетит к коллективной защите интересов, особенно европейских, со стороны американцев начал исчезать. Пошел предметный разговор о собственных вооруженных силах Евросоюза, хотя ни средств, ни «воли народов» к этому пока не обнаружилось. В такой обстановке обострение отношений с Россией и Китаем для Европы оказывалось абсолютно не ко времени. Притом надо отметить, что за 2019 г. Трамп увеличил военные ассигнования США до астрономических 732 млрд долл. (для сравнения, Россия — 65 млрд, Китай — 261, согласно апрельскому, 2020 г., докладу SIPRI). Расчет европейцев на помощь американского брата и по сей день не угасает.

Наиболее структурированно позицию «прогрессистов» Европы по этому поводу сформулировал 7 февраля 2020 г. французский президент Э. Макрон. В речи перед выпускниками парижской Военной академии он уделил основное внимание французским силам ядерного сдерживания, но значительная часть выступления была посвящена необходимости спасти европейский проект, а спасая его, укрепить трансатлантическую солидарность. Макрон подчеркнул: нарастают соперничество и конфронтация великих держав, что может привести к «неконтролируемой военной эскалации». С его точки зрения, обретенная региональными игроками (такими, например, как Иран и Северная Корея) возможность достигать своими ядерными ракетами территорий европейских стран меняет геостратегическое планирование. Дополнительные угрозы возникают в связи с тем, что долго существовавшие запреты на использование химического оружия уже многократно нарушались в Сирии, Малайзии, даже в Европе. Макрон указал на исчезновение или игнорирование международных норм, разрушение процедур, в том числе связанных с новыми научно-техническими возможностями.

Все вышеуказанные обстоятельства заставляют Европу «проснуться» и превратиться в более самостоятельного игрока в ключевых областях международной безопасности, включая такие, как «цифровой суверенитет», инфраструктура, оборона, контроль над вооружениями, в том числе, ядерными.

Тон выступления французского президента предполагал, что он более не рассчитывает на американскую защиту. Надежные источники сообщали, что в узком кругу доверенных лиц Трамп обсуждал возможность выхода из НАТО. В речи Макрона прозвучала следующая сентенция: наши нормы не могут быть контролируемы Соединенными Штатами. Наша инфраструктура, наши порты и аэропорты уже приобретены китайским капиталом, наши компьютерные сети подвергаются русскому давлению… Европа должна сама контролировать свою морскую, энергетическую и цифровую инфраструктуру[3]. При этом Макрон призвал к постепенному восстановлению доверия с Россией.

Эта речь президента Франции, наиболее ярко выступающего по поводу трансатлантических отношений, была произнесена в начале февраля. Затем грянула пандемия, и взаимные претензии США и ЕС стали перерастать в отчуждение. Полеты и контакты были отменены, конкуренция за медицинское оборудование и средства индивидуальной защиты обострилась до крайности, активное отторжение личности американского президента стало общей тенденцией.

Идея же особой европейской миссии, кажется, только укрепилась в ходе первой волны пандемии. Так, Тьерри де Монбриаль, президент Французского института международных отношений, в своей июньской статье настаивал, что Европа должна использовать все преимущества ЕС, чтобы не просто доказать жизнеспособность третьего пути между Соединенными Штатами и Китаем, но и дать всему миру работающую модель многосторонности[4].

Американская гегемония покоилась на самой мощной экономике, позволявшей поддерживать по всему миру громадное военное присутствие. Однако тревога за будущее этой экономики стала общим местом для серьезных политиков и экспертов. Замедление экономической активности в США, начавшееся в марте 2020 г., по итогам второго квартала выразилось в падении ВВП на 32,9% (данные Бюро экономического анализа Министерства торговли). Итоговое годовое сокращение ВВП, по прогнозам Федеральной резервной системы (сентябрь 2020 г.) должно было составить 3,7% — значительно хуже, чем на пике предыдущего мирового кризиса. Прогноз по безработице накануне 2020 г. обещал 3,2%. К началу осени текущего года этот прогнозный показатель вырос до 7,6%. Беспрецедентные вливания в 3,7 трлн долл., возможно, повлекут некоторую стабилизацию экономики США к концу года, но полного восстановления американские финансовые и экономические власти ожидают лишь на десятилетнем рубеже. Кроме того, гигантский национальный долг возрастет еще на 10%, что перекладывает проблемы на плечи будущего поколения.

Поджог полицейского участка в г. Миннеаполисе (США) 29 мая 2020 года. Фото — Wikipedia

Как это отразится на уровне американского военного присутствия в мире? Уже до пандемии многие в Америке пытались доказать президенту и федеральному правительству, что надо сокращать военные расходы и выделять ресурсы для внутреннего развития, в первую очередь, инфраструктурного. Трамп в начале своего президентства вроде бы подхватил аргумент и усилил его: декларируемый выход из Афганистана и с Ближнего Востока, попытка заставить европейцев больше платить за НАТО и т. д., но «реальность» взяла верх. Можно с уверенностью сказать, что США израсходует на пандемию от 11 трлн долл. (оптимисты из J.P.Morgan) до 19 трлн (пессимисты из McKinsey). Продолжать тратить более 700 млрд долл. в год на оборону становится проблематично. В момент, когда значительные силы должны быть брошены Пентагоном на «защиту жизненных интересов США» в Азии в виду впечатляющего роста китайских военных возможностей, грядущие неизбежные сокращения ставят под вопрос американское первенство.

Кроме потенциального ослабления военного компонента лидерства, в США существует проблема социального неравенства. В ходе пандемии она заметно обострилась. По подсчетам авторитетного исследовательского центра Pew, 80% американских домохозяйств располагают 48% национального дохода. Разница в доходах между бедными и богатыми в США сейчас является самой внушительной для стран «большой семерки». Это означает застой в спросе с соответствующим дестабилизирующим эффектом для предложения — то, что крупнейший американский экономист Л. Саммерс называет «предтечей постоянной экономической стагнации». Ему вторят авторы исследования Федерального резервного банка Сан-Франциско: отложенные макроэкономические последствия пандемии могут ощущаться в США на протяжении предстоящих сорока лет. Это обязательно скажется на возможностях внешнеполитического позиционирования Соединенных Штатов, международном авторитете и влиянии страны.

Велико значение и репутационной составляющей. Кроме военной и экономической мощи, авторитет США среди союзников и попутчиков всегда покоился также на мягкой силе. Америка считается богатой и рационально управляемой страной, лидером демократического мира с устойчивыми саморегулируемыми институтами и четким разделением властей. В 2020-м эта страна была расколота пополам, политические и экономические перспективы оставались неясны, а политика президента США никаким образом не ассоциировалась ни с прогрессом, ни с простой компетентностью. Потенциальный сменщик Трампа тоже не вызывал большого энтузиазма даже у многих членов Демократической партии.

Впервые в американской истории возник вопрос о массовом дистанционном голосовании, что легко способно повлечь взаимные обвинения в манипулировании и подлоге. Подлил масла в огонь инцидент с предложением Трампа (впоследствии дезавуированным) перенести дату выборов из-за пандемии. Образу демократии наносится серьезный урон непосредственно из ее бастиона. Китай и Россия, которые, возможно, выйдут из столкновения с COVID-19 с меньшими потерями, выдвигают широкораспространяемые аргументы о том, что просвещенный авторитаризм эффективнее демократии. В 2020-м эта страна была расколота пополам, политические и экономические перспективы оставались неясны, а политика президента США никаким образом не ассоциировалась ни с прогрессом, ни с простой компетентностью.

США расколоты, без эффективного и впередсмотрящего правительства беспрецедентные вызовы современной эпохи, помноженные на проблемы пандемии, преодолеть не удастся, — писал Г. Киссинджер в газете «Уолл-стрит джорнал» 2 апреля 2020 г. Ситуация скажется и на социальном мире, и на отношениях с другими странами.

Жители Нью-Йорка следят за результатами выборов на Таймс-сквер, 3 ноября 2020 года. Фото Brendan McDermid/Reuters

Ветеран американской политики утверждал, опираясь на исторический опыт послевоенного лидерства США — план Маршалла, Манхэттенский проект, — что для восстановления этого лидерства предстоит реализовать три масштабные задачи:

— внести решающий вклад в разработку глобального ответа на эпидемиологические угрозы, которые будут с человечеством в том или ином виде постоянно;

— обеспечить процесс многостороннего экономического сотрудничества с тем, чтобы кризисы не носили столь разрушительного характера;

— сохранить либеральный мировой порядок, в котором принципы демократии гармонично уживаются с защитой прав граждан и государств[5].

Киссинджеру вторил президент Фонда Карнеги, в прошлом заместитель госсекретаря и посол США в Москве Уильям Бёрнс. Он отмечал, что «последствия пандемии станут мощной, самой серьезной со времен холодной войны проверкой для американской политики. Если руководство страны сможет реалистично оценить обстановку и отказаться от иллюзий, а также извлечет уроки из ошибок последних трех десятилетий, у нас есть шанс вновь сделать внешнюю политику США здравой и упорядоченной»[6].

Чем ответила на эти вызовы нынешняя американская администрация? Заявлением о выходе из Всемирной организации здравоохранения, «холодной войной» с КНР и замораживанием трансатлантических связей со своими европейскими союзниками.

Таким образом, мы подходим к одному из основных вопросов ковидного мироустройства — борьбе за лидерство или, по крайней мере, сферы стратегического влияния двух крупнейших экономик и военных машин, США и КНР. Слабеющие Соединенные Штаты и поднимающийся Китай неизбежно будут конкурировать, и вопрос в том, перерастет ли соревнование во враждебную конфронтацию. Вернемся к У. Бёрнсу, который пишет: «несомненно, управление нарастающими разногласиями с КНР требует самого пристального внимания, но полностью сдержать подъем Китая Америка не в силах».

А пока небольшие позитивные сдвиги, наметившиеся в торговых переговорах между США и Китаем до пандемии, пошли прахом в результате взаимных обвинений, угроз санкций и контрсанкций. Надо сказать, что идеологизировали соперничество американцы. В феврале 2020 г. на Мюнхенской конференции по безопасности госсекретарь США М. Помпео и министр обороны М. Эспер выступили с антикитайской программой действий, в которой Коммунистическая партия Китая была названа угрозой номер один для США и свободного мира. Пожалуй, впервые США устами руководителей такого уровня сформулировали долгосрочную и безальтернативную стратегию не просто сдерживания, а прямого конфликта с Китаем по всем азимутам — военного, политического, коммуникационного, торгового и т. д. Впрочем, еще до того, в октябре 2019-го, резонансное выступление М. Помпео в Гудзоновском институте содержало указание на то, что противостояние США и Китая — это глобальное идеологическое и ценностное по своей сути противостояние стратегических соперников, ведь «Коммунистическая партия Китая — марксистско-ленинская партия, нацеленная на борьбу и всемирное господство»[7]. Пожалуй, впервые США устами руководителей такого уровня сформулировали долгосрочную и безальтернативную стратегию не просто сдерживания, а прямого конфликта с Китаем по всем азимутам — военного, политического, коммуникационного, торгового и т. д.

«Ловушка Фукидида» в отношениях Соединенных Штатов и Китая, которой пугал Г. Эллисон еще за пять лет до того («угасающая» держава вступает в силовое столкновение с «восходящей» в силу специфики собственного восприятия внешнеполитической реальности), кажется, стала приниматься правящими элитами США не как угроза, а как определенная самой судьбой неизбежность. Наиболее острое и опасное противостояние в военной сфере происходит в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Здесь США обвиняют Китай в экспансионизме, а Пекин в ответ возмущается тем, что американцы пытаются запереть НОАК в рамках «цепочки первых островов» Желтого моря. Китай к этому не готов; его упорное сопротивление американскому морскому присутствию и давление на Тайвань привели к принятию конгрессом США закона о Тайване, в котором закрепляется международная правосубъектность острова, не признаваемая китайцами.

В конце мая 2020 г. на новый виток вышло противостояние вокруг Гонконга. В ответ на китайские полицейско-законодательные новации, фактически отменявшие режим «одна страна — две системы», Вашингтон объявил о введении санкций и сворачивании существующего торгово-экономического режима в отношениях с этой бывшей британской колонией.

Встреча госсекретаря США Майкл Помпео с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым на полях Мюнхенской конференции по безопасности 2020 года. Фото Jonathan Ernst/Reuters