Основным символом белорусского протеста стал бело-красно-белый (бел-чырвона-белы, БЧБ) флаг. Он был государственным флагом Беларуси в 1991–1995 годах, когда идеологический тон в республике задавали националисты во главе с Белорусским народным фронтом Зенона Позняка. После 1995 года этот стяг стал знаменем националистической оппозиции, которая, как оказалось, не имеет широкой поддержки в белорусском обществе.

С чем связан невероятный всплеск популярности бело-красно-белой символики? Эти флаги не только абсолютно доминируют на протестных акциях. Их вывешивают в окнах домов подобно тому, как вывешивались российские триколоры в Севастополе и Крыму во время «русской весны» 2014 года. Из-за флагов граждане вступают в конфликты с «тихарями» (переодетыми в штатское сотрудниками правоохранительных органов), которые пытаются снять самовольно установленные символы.

Бело-красно-белый флаг воспринимается не просто как символ протеста, но и как флаг «новой Беларуси», которая возникнет в случае победы протестующих. Более того, БЧБ провозглашается «истинным» национальным символом, в отличие от нынешнего официального красно-зеленого полотнища, которое в глазах протестующих все больше ассоциируется с правовым беспределом, насилием со стороны правоохранительных органов и фальсификациями на выборах.

Можно сказать, что в Беларуси уже развернулась полноценная война символов.

Почему БЧБ-флаг популярен?

Белорусские националисты любят распространять миф о древности бело-красно-белого флага. Однако при том, что подобное сочетание цветов вполне традиционно и широко распространено, использование флага такой расцветки на белорусских землях в далеком прошлом никак не задокументирова

Как и большинство флагов «молодых» восточноевропейских наций, не имевших в прошлом устойчивой традиции государственности, БЧБ-флаг явился продуктом бурного национального строительства начала ХХ века и имеет конкретного автора — архитектора Клавдия Дуж-Душевского.

В качестве символа национального самоопределения бело-красно-белый флаг попытались использовать деятели Белорусской народной республики. Однако инициатива малочисленных национал-романтиков так и не нашла широкого отклика, и БНР сгинула в революционном водовороте подобно многим другим эфемерным образованиям, провозглашенным в те дни на руинах Российской империи.

Намного более успешным оказалось левое крыло белорусских националистов, сумевших втереться в доверие к большевикам и навязать им свое видение белорусского вопроса. Однако дальнейшее национальное строительство на белорусских землях происходило уже под красным советским флагом, региональной версией которого стал появившийся в 1951 году красно-зеленый флаг БССР с вертикальной полосой орнамента сбоку — прямой предок современного государственного флага Республики Беларусь.

Бело-красно-белый флаг остался символом немногочисленной белорусской эмиграции, не принявшей советскую власть.

Представители этого течения попытались взять реванш за свой предыдущий проигрыш в годы Второй мировой войны, развернув «национальное строительство» под бело-красно-белыми флагами в рядах коллаборационистских формирований.

Очередное пришествие БЧБ в Беларусь состоялось в годы перестройки и распада СССР. В этот период на волне отрицания всего советского поднятое Белорусским народным фронтом бело-красно-белое полотнище казалось безальтернативным символом новой белорусской государственности.

Однако первые годы независимости обернулись для белорусского общества настоящим шоком — не только из-за резкого падения уровня жизни, но и из-за агрессивной культурно-языковой политики, развязанной под давлением БНФ и оказавшейся крайне дискомфортной для русскоязычного большинства. Все это очень быстро свело на нет авторитет бело-красно-белого флага как национального символа.

К тому же история использования этого флага коллаборационистами также оказывалась веским аргументом против него для поколений, воспитанных на героике Великой Отечественной войны.

Вот почему на референдуме 1995 года большинство белорусов поддержало возвращение слегка видоизмененного красно-зеленого флага. Сомневаться в достоверности результатов того референдума не приходится, поскольку тогда Александр Лукашенко еще не имел такого всеохватного контроля над политической системой республики, включая ЦИК.

Но история БЧБ-флага на этом не закончилась. Его падение одновременно стало началом реабилитации и восхождения к новому успеху.

С течением времени и ослаблением мифологии Великой Отечественной войны история коллаборационизма постепенно перестала восприниматься как несмываемое пятно на репутации БЧБ-флага в глазах молодых поколений.

Зато романтическая история этого флага как первого национального символа стала играть все возрастающую роль.

Эпоха 1991–1995 годов, когда БЧБ был государственным символом, в сознании молодых белорусов все чаще стала отражаться как время несбывшихся надежд и упущенных возможностей, а нарастающее недовольство затянувшимся правлением Александра Лукашенко придало бело-красно-белому флагу новый смысл — он стал восприниматься как знамя борьбы за свободу и перемены.

Что не так с красно-зеленым флагом?

Почему официальный красно-зеленый флаг так и не смог укорениться в качестве легитимного символа в сознании политически активной части белорусского общества?

Флаг, отсылающий к традициям Белорусской ССР, был принят на волне всплеска советской ностальгии, вспыхнувшей на фоне социально-экономического шока и воинствующей белорусизации начала 90-х.

Однако ресурс советской ностальгии оказался ограниченным. Красно-зеленое знамя осталось ностальгическим флагом, но никакого проекта будущего, связанного с ним, обществу предложено так и не было.

Консервация и поддержание на плаву советских индустриальных гигантов и сохранение советской «социалки» позволили смягчить шок переходного периода, однако со временем такая модель начала восприниматься как тупиковая.

Фактический отказ от глубокой экономической и политической интеграции с Россией, на рынок которой изначально и был ориентирован весь белорусский промышленный комплекс, делает его дальнейшее выживание все более туманным, превращая в бездонную прорву бюджетных дотаций.

Социальный пакет, бывший предметом гордости Лукашенко, также становится все более тощим. На этом фоне в республике успела сложиться аффилированная с властью прослойка крупного бизнеса, что делает апелляции к советским традициям и социалистическим идеям еще менее убедительными.

В этих условиях красно-зеленый флаг, лишенный красивой национальной мифологии, способной составить конкуренцию БЧБ, все более и более проигрывал в глазах общества.

Как следствие, БЧБ с его романтическим мифом и более выигрышной эстетикой (красно-зеленая гамма официального флага давно получила в народе ироничное прозвище «закат над болотом») оказывается более привлекательным как для городского класса, так и для молодежи — наиболее активно и протестно настроенных социальных групп.

Националистический реванш?

Немалую роль в популяризации БЧБ-флага сыграло и то, что на протяжении всего периода правления Лукашенко роль «оппозиции его величества» играли практически исключительно белорусские националисты.

Именно поэтому БЧБ превратился в безальтернативное знамя протеста — никаких иных символов попросту нет.

В связи с этим возникает закономерный вопрос: не перерастут ли протестные выступления в Беларуси в националистический реванш? Такой риск, безусловно, есть.

Любая революция (а то, что в Беларуси происходит именно попытка революции, не вызывает сомнений) всегда строится на радикальном отрицании предыдущей власти.

Радикальный разрыв с «наследием Лукашенко» будет означать смену не только флагов, но и идеологических ориентиров в целом.

Учитывая, что сам Лукашенко пришел к власти на отрицании националистического «возрождения» 1991–1995 годов, сегодняшние протестующие с готовностью идеализируют тот период как время упущенных возможностей.

Именно благодаря такому настрою, в частности, стала возможна идея возвращения Конституции 1994 года, которая лишает русский язык статуса государственного.

То, что идеологический вакуум в белорусском обществе заполняется националистическими идеями, вполне закономерно.

Националисты при Лукашенко фактически обрели монополию на любую протестную активность.

Поддержкой белорусского национализма систематически занимались западные игроки — на фоне полного отсутствия какой-либо контригры со стороны России. То, что улицы белорусских городов заполонили бело-красно-белые флаги, лишь зримое проявление этих подспудных процессов, которые шли в белорусском обществе длительное время.

rubaltic.ru