---

Без преувеличения, в конце июня на Крите произошло историческое событие: впервые  примерно за 1000 лет состоялся Всеправославный Собор, или, говоря общедоступным языком — саммит высших иерархов православных церквей.

 

---

Если посмотреть на это событие через призму объективности, назвать этот Собор действительно Всеправославным нельзя — на Крит, где он проходил, не явились делегации ряда церквей, прежде всего Русской и древней Антиохийской.

В законодательствах многих стран церковь отделена от государства, а следовательно, и от политики, общественной жизни и т.д. Но на практике мы видим обратное.

Церковные институции и сами служители культа втянуты практически во все процессы, которые происходят и в отдельных странах, и в конкретном регионе, и в мире вообще.

Следовательно, с полным основанием можно предположить, что и в случае с организацией и проведением Собора политический климат играл важное или даже решающее значение.







Попробуем проследить, почему же этот съезд церковных иерархов восточно-православных церквей не стал по-настоящему всеобъемлющим, какие вопросы были на нем подняты и сможет ли он дать импульс для последующих диалогов на высшем духовном уровне в средине православного мира.
 

Всего в проведении Собора было заявлено участие 14 поместных православных церквей, а присутствовало 10 — без уже упомянутых Русской, Антиохийской, а также Болгарской и Грузинской православных церквей.

Некоторые критики Собора поспешили с выводами, что якобы бойкот со стороны четырех церквей — это преднамеренный шаг Москвы, которая боится ослабления своего влияния на паству в республиках бывшего СССР, а остальные три церкви — союзники РПЦ, и они сделали демарш в знак солидарности с Московским патриархатом.

Когда говорят о якобы страхе РПЦ потерять влияние на православный мир постсоветского пространства, речь в первую очередь идет об Украине.
 

---

Вообще сама эта философия о бойкоте РПЦ и чуть ли не попытки срыва ею Всеправославного Собора принадлежат именно Киеву, который с детской наивностью полагал, что на Крите Константинопольский патриарх легитимизирует украинских раскольников, или еще пуще — разорвет узы, соединяющие УПЦ с РПЦ.
 

---

На самом деле первой о своем демарше заявила одна из старейших и авторитетнейших православных церквей — Антиохийская. Дело в том, что между Антиохийской и Иерусалимской православными церквями существует давний спор о канонической принадлежности Катара и некоторый других регионов на Ближнем Востоке. Поэтому вполне логично было предположить, что эти две конфессии вряд ли смогли бы выработать конструктивный диалог на Соборе, особенно учитывая то, что они вовсе разорвали между собой евхаристическое общение.









Второй момент — это то, что Собор происходил на Крите.

Что интересно, именно на переносе места проведения Всеправославного Собора настаивала РПЦ, ведь первоначально патриархи и митрополиты должны были заседать в Стамбуле-Константинополе.

Но Третий Рим высказался против Второго Рима в связи с недавним обострением отношений между Россией и Турцией, связанным со сбитым турецкими истребителями российским самолетом.

С переносом Собора на Крит Элладская (Греческая) церковь хоть и косвенно, но все же стала доминировать на этом собрании, что не сильно пришлось по нраву Болгарской и Сербской православным церквям, у которых также весьма неровные отношения с греками.

И если Сербская православная церковь все же была представлена на Соборе, то болгары решили его проигнорировать.

Вслед за ними на собор отказался ехать Грузинский патриарх, и только после этого последовал отказ РПЦ.
 

---

Таким образом, обвинения РПЦ в саботаже Собора более чем беспочвенны. В православном мире сейчас нет сплоченности, но есть несколько серьезных камней преткновения — главным образом о юрисдикции тех или иных территорий определенной церкви, некоторые разногласия в вопросе литургического календаря и т.д.
 

---

Вообще, несмотря на заявленную официозность, Собор носил «второстепенный» характер: на нем не рассматривались догматические и канонические вопросы. А выводы касались стандартных заявлений о роли православия в мире, отношения церкви с современным обществом, экуменическом диалоге и т.д.





Стоит отметить, что в задекларированных выводах и итоговом обращении Собора некоторые иерархи усмотрели неточности и неоднозначности формулировок, а оргкомитет Собора отказался проводить дополнительные совещания по этим моментам.

Следовательно, даже такие мелкие факторы оказались значимыми для нескольких церквей при принятии решения об их визите на Крит.

Хотя, может, не такие уж они и мелкие, если им предали значение? Что вообще представляет собой текст коллективного обращения (или, если хотите, меморандума), с которым выступили первоиерархи ряда православных церквей?

 

Из всего текста заявления следует обратить особое внимание на две позиции:

1) Всеправославный Собор предлагается сделать чем-то вроде верховного законодательного и исполнительного органа над всеми церквями, хотя, как известно, в православии нет доминирующего первоиерарха.

2) В заявлении сказано, что «православные поместные церкви — это не конфедерация церквей». Тогда какой же организм из реальных для существования церквей предлагает Собор?
 

Некоторые эксперты небезосновательно усматривают в этих моментах желание Константинополя вмешиваться в те вопросы, которые традиционно решаются внутри той или иной церкви.


Еще один интересный момент — представители Константинопольского патриархата двусмысленно дали понять, что единогласно принимать решения на Соборе необязательно.

Так, архиепископ Телмисский Иов сравнил принятие решений на Соборе с выборами в демократических странах, где не все имеющие право голоса принимают участие в волеизъявлении. Владыка как бы намекнул: не все решения на общеправославном Соборе должны приниматься единогласно.





Тогда возникает логический вопрос: является ли легитимным такое решение и действительно ли такой Собор имеет право называться Всеправославным?

Остроумно по поводу заявления архиепископа Иова высказался замглавы Отдела внешних церковных связей Московского патриархата протоиерей Николай Балашов:

 

«Я понимаю, что атмосфера на Крите напряженная и общаться с журналистами утомительно... Но в Церкви ведь нет демократии, с самого первого века, и не будет. Демократия — это власть народа, а в Церкви власть принадлежит Богу. Любой уважающий себя демократ спросил бы самого владыку Иова, на какой срок он избран и когда срок его полномочий истекает. Ведь с точки зрения демократа, любая несменяемая власть — это плохо. И женщин у нас на работу епископами не берут — какая уж тут демократия...»
 

Возвращаясь к вопросу организации и функционирования Собора, напрашивается вывод, что Вселенский патриарх Варфоломей при помощи этого общеправославного совета хочет узаконить свое превосходство над другими церквями, ведь некоторые аргументы у Константинополя по этому поводу есть.

Константинополь, как тысячелетняя столица православной Византийской империи, был долгое время центром восточного христианства — но центром, стоит подчеркнуть, больше административным, чем духовным.

Сейчас же Варфоломей, похоже, старается вновь сделать Константинополь и административным, и духовным центром православия, а самим стать кем-то вроде православного папы — доминирующим архиереем.





Прибытие Вселенского Патриарха Варфоломея на Крит.

Действительно, католическая церковь имеет только одного предстоятеля — епископа Рима — папу. Но история православной церкви развивалась по-другому. Изначально был не один православный первоиерарх, как на Западе, а четыре — Константинопольский, Антиохийский, Иерусалимский и Александрийский.

И сейчас доминирование одного из четырех древнейших и других патриархов вызвало бы еще большие разногласия и осложнило диалог.


Но несмотря на напряженную атмосферу Собора и неявку на него представителей четырех поместных церквей, можно почти со стопроцентной уверенностью сказать, что раскола между поместными церквями не будет.

Хотя бы потому, что Собор не затрагивал вопросов догматики, то есть основ православного вероисповедания. Разногласия же по политическим и организационным вопросам для Православной церкви вторичны.

Кроме этого, Собор не дал зеленый свет легализации раскольников — прежде всего в Украине, — и твердо заявил о своем невмешательстве в дела РПЦ и ее канонической территории — то есть, в том числе, опять-таки в Украине.
 

---

Таким образом, Украинская православная церковь, возглавляемая митрополитом Киевским и всея Украины Онуфрием, и дальше признается мировым православием как единственная каноническая православная церковь в Украине.
 

---

Хотя в первом пункте меморандума участников Собора и говорится, что главным приоритетом Святого и Великого Собора было провозглашение единства Православной церкви, до полного единства церквей еще, увы, далеко.

Пока что при принятии решений преобладают личные амбиции иерархов, некоторые споры, касающиеся духовной власти над отдельными регионами, разное видение путей объединения православных церквей и другие моменты.

И только когда хотя бы часть этих противоречий будут сняты, Всеправославные Соборы действительно станут саммитами всех православных церквей, способными решать вопросы, касающиеся православного единства.