Существует массовое заблуждение, что существование льгот и социальных гарантий – заслуга исключительно государства. Но государство ничего не производит. Оно перераспределяет, тратя часть собранных средств (налогов) на свое содержание. Нужны крестьяне, чтобы посадить и убрать хлеб. Сапожники, чтобы шить обувь. Водители, чтобы работал транспорт. Строители, чтобы возводить дома. Льготы и социальные гарантии существуют в той степени, в которой их обеспечивают РАБОЧИЕ РУКИ. 

Нет РАБОЧИХ РУК — нет ни пенсий, ни стипендий, ни образования, ни медицины, ни социальной сферы. 
 

Наличие рабочих рук в свою очередь определяет рождаемость.

За годы Великой Отечественной войны Беларусь потеряла значительную часть населения. Как из-за прямых потерь, так и резко сократившейся рождаемости, особенно в годы оккупации. Но с возвращением мужчин в стране вновь стали появляться дети. Начался так называемый послевоенный бэйби-бум. Рождаемость росла и достигла максимума в конце 1950-х – начале 1960-х.

А затем начался ее спад. Вначале незначительный. Иногда с небольшими и непродолжительными подъемами. С середины 1990-х в течение 10-ти с небольшим лет уровень рождаемости был просто катастрофический. Белорусы, фактически, перестали рожать. 

А теперь попробуйте подсчитать сами, сколько сейчас лет многочисленным детям пика рождаемости 1950-1960 годов. Сегодня именно они массово уходят на пенсии. Поэтому кто и как бы не кивал на среднюю продолжительность жизни, на то, что не все доживают до пенсии – факты вещь упрямая. Количество людей пенсионного возраста в нашей стране с каждым годом становится все больше. 
 

На смену тем, кто сейчас уходит на пенсию, должна прийти молодежь, родившаяся в конце 1990-х. Но ее очень и очень мало. Собирать налоги не с кого. Нет налогов – не с чего платить пенсии, содержать бесплатную медицину, обеспечивать низкую квартплату, дешевые товары и услуги. Что в этом случае может сделать государство?

Выбор у него не большой. Прежде всего — тянуть до последнего в угоду избирателям. (То есть нам с вами — именно мы до последнего не ходим перемен, отказываемся разбираться, почему они неизбежны). А затем одно из двух. Либо сокращать перечень гарантированных государством льгот и социальных гарантий, а также количество их получателей. Либо зазывать в страну мигрантов, пусть даже и нелегальных. 

Есть, конечно, еще один путь – увеличение рождаемости. Но на его реализацию нужен не один десяток лет: переломить общественное мнение, дождаться пока младенцы вырастут и пойдут работать. На такую далекую перспективу наши чиновники работать не умеют. Но ведь и у населения, чьи интересы они выражают, нет национальных устремлений в будущее: главное день пережить – а дальше видно будет. 

Именно эта психология не дает нам понять, почему войны нет, а мы, белорусы как нация, стремительно вымираем. Иначе давно бы заметили, что вся наша система льгот и социальных гарантий – это плата за бездетность. 

Система соцзащиты основана на национализации потомства. Она определяет наше бытие, наше сознание: зачем нужны свои дети, если в старости можно будет жить за счет чужих. Молодость одна – лучше потратить ее на развлечения, чем семью. 

И проще всего объяснить, что означает национализация потомства и как происходит плата за бездетность, именно на пенсионной системе.

Предположим, три семьи после заключения брака имеют равные стартовые возможности. То есть одинаково непьющие, работают на одном и том же предприятии, не имеют родственников, которые могут завещать им состояние и тому подобное.
Стоит ли доказывать, что ребенок-одиночка имел более обеспеченное детство (по еде, игрушкам, развлечениям, вниманию, одежде и так далее), чем его сверстники из многодетной семьи. Стоит ли доказывать, что гораздо большие возможности по карьерному росту (а значит и зарплате), благоустройству своего быта, разнообразию семейного меню, отдыха, отчислениям в накопительные пенсионные фонды имели бездетные и малодетные родители. В многодетной семье достаток на члена семьи был минимальным.

Что изменится, когда дети вырастут и пойдут работать. (Для простоты восприятия – на одно и то же предприятие). Как уже разъяснялось, мы воспитаны в мысли, что о стариках заботится государство. Но государство – это система легализации перераспределения материальных благ.

Сын-одиночка не в состоянии обеспечить своим родителям все установленные государством льготы и социальные гарантии. Не потому, что он плохо воспитан, а оттого, что для этого ему пришлось бы отдавать на налоги всю зарплату. Но налоги он платит как все. А его родители пользуются равными со всеми правами и социальными гарантиями, и даже, скорее всего, получают пенсии большие, чем у многодетных родителей.

За счет детей из многодетной семьи получают пенсии и бездетные пенсионеры. А также всевозможную адресную государственную помощь, как одинокие. 

Происходит это следующим образом:



Предположим, каждый из родителей из прошлого примера получает пенсию, эквивалентную 200 у.е. Пенсия выплачивается благодаря тому, что из заработка каждого работающего ребенка в Пенсионный фонд отчисляются 200 у.е. Получается, ребенок-одиночка способен дать своим родителям только 200 у.е. из требуемых 400 (200 отцу и столько же матери).

Недостающие 200 у.е. отнимаются у детей, выросших в многодетной семье и перечисляющих в Пенсионный фонд 1000 у.е. Аналогичное перераспределение средств происходит для обеспечения пенсиями бездетных. Но пенсионеры получают не только пенсии: медобеспечение, адресную помощь, другие выплаты, льготы и социальные гарантии.

Для повышения рождаемости необходима реформа всей системы социальной защиты. При существующей бездетным и малодетным родителям дается экономическое превосходство над многодетными благодаря тому, что они могут пользоваться результатами труда чужих детей. Чайлдфри на протяжении всей своей жизни получают дополнительную плату за отсутствие детей. И поскольку материальный стимул самый сильный из определяющих поведение человека, современная система социальной защиты представляет собой комплекс мер, мотивирующих бездетность. 

Для увеличения рождаемости необходимо провести, прежде всего, реформу пенсионной системы. То есть не отменить ее вообще как таковую. Но сейчас ее выплата зависит только от двух параметров: стажа и заработка.
 

Необходимо в систему расчетов и выплат пенсии ввести третий параметр: количество рожденных детей.

Вариантов при этом может быть много, самых разнообразных. Например, такой. 
 
Это принцип. Если ребенок находится в базе тунеядцев или сидит в тюрьме – причитающуюся за этого ребенка часть пенсии не выплачивать. Ребенок воспитывался одним родителем без уплаты алиментов или дети есть, но алименты на них не выплачивались – соответствующим образом корректировать размер пенсии. Но все это нюансы. Будут и другие.

Многие критерии современных общественных ценностей при этом будут пересмотрены. Но по труду – заработная плата, по детям старость – именно этот принцип и означает социальную справедливость. Его придерживались наши предки.

Пенсионная система – не единственный механизм национализации потомства в рамках существующей системы социальной защиты. Если предоставлять адресную помощь чайлдфри-пенсионерам: бесплатных социальных сиделок, бесплатные медицинские и санаторно-курортные услуги, бесплатные услуги ЖКХ и т.п. – результат от реформы пенсионной системы будет мизерным. 

Но чайлдфри-пенсионеры – не единственные, кого государство обеспечивает за чужой счет.

К примеру, человек старается работать, платит налоги. За счет этих налогов содержатся государственные системы ЖКХ, образования, здравоохранения. Другой не работает – тунеядец. Тунеядец заболел. Куда он пойдет лечиться? В бесплатное медучреждение.

Работяга же, чтобы не стоять в поликлиниках в очередях и не терять время (оно ему нужно для работы) пойдет в платную поликлинику. Получается, он содержит и платную, и бесплатную медицину. Он раб тунеядца. Именно раб, поскольку безвозвратно отдает часть своего заработка. Разве социальное рабство — это социальная справедливость? 

Трудящийся достоин пропитания. Это еще один принцип, которого веками придерживались наши предки. Он из Евангелия. Милостыню давали нищему, но не сознательно нищенствующему. 

Поднять рождаемость нужно. Поднять рождаемость можно. Но для этого должен обеспечиваться главный принцип социальной справедливости: никто не в праве безвозмездно пользоваться чужим трудом.