---

Наш мир становится всё теснее, и в белорусские города всё чаще приезжают туристы из самых разных частей света...
 

---

Первый машинист Персии

Однако граждане Исламской Республики Иран в РБ бывают не так часто. Несколько лет назад, например, Минск и Гомель посетила официальная иранская делегация. Но наши представления друг о друге еще полны стереотипов. Тогда накануне посещения иранцами гомельского музея возникла «проблема» — что делать с князем Паскевичем, горделиво диктующим на старинных картинах свои условия побежденному персидскому принцу Аббас-Мирзе? Впрочем, иранцы оказались людьми вполне цивилизованными, и изображение покорителя Персии в позапрошлом веке на куски рвать не стали.

Такое же точно впечатление глубоко интеллигентного человека произвел на автора и гость из Ирана, который прибыл в Гомель этой зимой. Побывав на экскурсии в одном из местных музеев, гость поразил всех неожиданными знаниями русского языка и нашей истории. После этого мы решили узнать его впечатления о Беларуси более подробно.

Невысокого роста, худощавый иранец представляется как «Ваня». На самом деле его зовут Иман, но белорусам, украинцам и русским, по мнению гостя, звать его Ваней легче. Иван из Ирана прекрасно разговаривает не только по-русски, но знает и белорусский язык. При этом русский он выучил самостоятельно, по учебникам.

— Русский язык — второй по сложности в мире после китайского, — улыбается иранец. — Когда я первый раз взял в руки книгу на русском, я подумал: «О боже! Как это можно читать?» Ведь я тогда ничего не знал о кириллице. Но я очень хотел выучить русский! Язык — это ключ к культуре. Но еще очень важно чувствовать культуру сердцем. Когда я говорю по-русски, я чувствую мощь...

А вообще Ваня из Тегерана знает... 15 языков. Китайский, кстати говоря, тоже. Это он демонстрирует прямо на улице, заговорив с парой китайских студентов на их собственном языке. В ответ обычно не очень контактные китайцы улыбаются и что-то тоже отвечают. А в музее, куда мы пошли, иранец легко читает сборник молитв «Часослов» на старославянском.

Иман говорит, что если в детстве дети играют со сверстниками, то его друзьями были преподаватели и студенты. Его мать — преподаватель философии Тегеранского университета, и с четырех лет он ходил с ней на работу. Затем и сам окончил это высшее учебное заведение. Но уже выучив русский, Иман узнал, что этот язык помнит и его дедушка!





Оказывается, во время Второй мировой войны, когда советские и британские войска вошли в Иран, чтобы предотвратить его оккупацию нацистской Германией, дедушка обслуживал представительство СССР — как шофер и автомеханик. Впоследствии он стал водителем-«международником» — купил грузовик и возил на нем фрукты за рубеж, в том числе в Китай и в Советский Союз. Так что дедушке, иранскому дальнобойщику, волей-неволей пришлось учить разные языки.

Еще Ваня из Тегерана говорит, что его дедушка, которому уже за 90, до сих пор находится в завидной физической форме. Секрет его бодрости заключается в занятии традиционным иранским спортом в зурхане — «доме силы». В интернете есть видеоролики, на которых иранские атлеты-пехлеваны рвут цепи одним сокращением бицепсов, крошат ударами кулаков камни и выполняют упражнения с огромными деревянными палицами.

Вообще семья у Вани — по-своему выдающаяся. Он рассказывает, что его прадедушка был первым машинистом в Иране. Поскольку первую железную дорогу в этой стране построили немцы, то и обучение искусству вождения паровоза прадедушка проходил в Германии. Действительно, в те времена машинисты железной дороги по уникальности своей квалификации приравнивались минимум к современным пилотам авиалайнеров.

Автор в ответ поделился историей о своем прадедушке, который до революции работал машинистом Либаво-Роменской железной дороги. Любопытно, что его сын, мой двоюродный дедушка Василий, в 1943 году служил в Тегеране!

Еще семья иранского Ивана — интернациональная. Его родственники живут в Западной Европе, США и Малайзии. Себя Иман считает «человеком мира».


Скифские братушки

Но главный мой вопрос заключался в другом — что конкретно привело полиглота с родины Омара Хайяма в Беларусь? Иман ответил следующее:

— В 2014 году я работал в Иране гидом. Один раз мне сообщили, что приезжает группа из Польши, и я должен ее вести. Я сказал: «Но я же не знаю польского языка?» Меня успокоили: «Ничего, знаешь русский — справишься и с поляками». Но это оказались никакие не поляки, а туристы из Беларуси.

Как выяснилось, эти туристы из Беларуси были жаждущими путешествий молодыми людьми, на свой страх и риск приехавшими в ИРИ через Азербайджан. Вскоре они так подружились со своим гидом и переводчиком, что пригласили его в гости к себе в Минск. Потому это уже третий визит иранца в Беларусь. Но в Гомеле он — первый раз.

Сейчас Иман работает переводчиком в туристическом секторе в Турции. Он говорит:

— Я хочу побывать в разных странах, но для того, чтобы как можно больше узнать о людях, которые там живут, об их культуре, обычаях. И рассказать о своей стране и народе. Мне кажется, что все страшные войны и конфликты происходят из-за того, что люди в разных странах ничего не знают друг о друге. Восток ничего не знает о Западе, а Запад — о Востоке.

В Иране, например, слышали о Беларуси в основном в связи c автомобилями «Самант», которые собирались у нас производить. Впрочем, неудачно. Ваня из Тегерана признается, что и здесь некоторые люди как-то странно смотрят на него. Он считает, что это от «незнания» — с удивлением, но без враждебности. Ой ли?





Между прочим, Иман — автор нескольких книг. В Гомель же его пригласила для занятий и исследовательского обмена преподавательница одного из местных вузов. За несколько недель своего пребывания в Гомеле Иман побывал на лекциях в торгово-экономическом университете и в БелГУТе, выступал с научными докладами по иранской культуре и языку. Перевел на турецкий язык одну из поэм Янки Купалы и прочитал ее на культурно-патриотической акции «Чытаем Купалу разам», посвященной 135-летию со дня рождения поэта. И успел заработать несколько благодарственных грамот и сертификатов.

Иман говорит:

— Несколько тысячелетий назад мы были общим народом с единым языком, известным как скифы. Потом он разделился, и со своей прародины двинулся несколькими потоками в разных направлениях. Один из них обосновался на территории современного Ирана, другой пришел к вам и впоследствии дал начало славянским народам. Иран — это перекресток мира.

Гомель же кажется Иману-Ивану из Ирана перекрестком трех славянских культур — белорусской, русской и украинской.

Конечно, понять современный фарси или дари нынешнему белорусу уже невозможно. Без подготовки. Но хорошо известно, что славяно-балтские языки ближе всех стоят к древнеперсидскому языку и санскриту. Так же отделение славянских языков от литовского, латышского (латгальского и земгальского), древнепрусского и ятвяжского языков произошло относительно недавно. Все индоевропейские языки родственны и до сих пор имеют немало общей лексики. Например, «хане» — дом по-ирански, и «хата» — по-белорусски. Или «брат» — по-русски и по-белорусски, «бразер» — по-английски, и «барадар» — на фарси. Ну а мать в Иране называют — «мадар»...

Кстати говоря, Ваня из Тегерана очень любит обращаться «братушка» — и не от фамильярности, а потому, что ему кажется: все люди — братья. Или должны ими стать.


Семья — это семь «я»

Ване из Тегерана очень нравится Беларусь. Он считает, что белорусская, славянская культура имеет очень глубокие традиции. Из чисто бытовых вещей его впечатлила пунктуальность белорусов.

— Если здесь сказали, что придут в восемь — значит, придут в восемь, — смеется Ваня. Автору это не кажется каким то достижением, но знакомый с восточной растяжимой трактовкой времени, он соглашается.

— Еще белорусские водители — самые лучшие в мире! У вас очень аккуратно водят машины, — продолжает перечислять наши достоинства персидский гость. Вот с этим бы я лично точно не согласился. Но это смотря что с чем сравнивать. В Иране автор не бывал, но вот в Индии тамошние автомобилисты и моторикши ездят вообще без всяких правил, но с постоянным гудением в «клаксон». Переход дороги там — это нечто. Похоже, что в стране первых изобретателей колесниц автомобили водят примерно также.

Еще он считает гомельчан очень добрыми и культурными людьми. Говорит, что они всегда готовы помочь, рассказать, как пройти, и прочее. Хотя, кажется, имел повод убедиться в том, что не все так просто. Квартиру он снял через интернет в районе «Гомельмаш». Ранее эта заводская окраина была известна своей криминальной «славой». Сегодня лихие 90-е, вроде бы, уже канули в лету. Но в один из вечеров иранца попытался ограбить молодой человек «цыганской национальности». На помощь иностранному гостю вовремя подоспела белорусская милиция, за что Иман просил выразить ей особую благодарность. Еще он говорит, что милиционеры долго с ним беседовали о жизни и обещали приехать в отель в Турции, где он работает, на отдых.

— Плохие люди есть везде, — философски рассуждает Иман-Ваня. — И в Беларуси, и в Турции. Но хороших людей — больше.

Один раз в отеле в Алании, где он как-то работал, ему не заплатили за сезон. Но Иман — уникальный, «многоканальный» переводчик, к тому же еще и аниматор. Поэтому найти работу для него — не проблема. Ваня говорит, что в том же отеле главный менеджер домогался девушек из обслуживающего персонала. В общем, бывает всякое. Но, как считает Ваня, в жизни надо избегать негатива.





Иранский лингвист, кстати говоря, запросто сыпет нашими пословицами и прибаутками. И с чувством юмора у него тоже все в порядке. Новый год он отправился встречать в ресторан «Белорусская корчма». Ему там все понравилось, включая национальную кухню и обслуживание. Недоумение вызвало только то, что Дед Мороз появился в окружении сразу четырех Снегурочек. Ваня цитирует объяснение одного из посетителей: «Если есть борода, тебе всегда скажут: «Да!»

На мой вопрос о белорусских девушках гость с Востока немного задумался.

— Я не бабник. Они простые девушки, среди них есть хорошие, есть — разные. Но славянские девушки хотят создавать семью, и это — хорошо. Я считаю так: у меня одна мать, один отец, один Бог, одно сердце. И любовь должна быть одна, — по-восточному цветисто говорит иранский гость.

И далее Ваня продолжает поражать меня своими лингвистическими изысканиями в русском языке:

— А вот вы не задумывались, от чего происходит слово «семья». Ведь это же — семь «я»!

Я же думаю, что иранские девушки тоже не против семьи. А вот в некоторых европейских странах, как показывают социологические данные, этот институт неуклонно слабеет. В Беларуси, между прочим, тоже. Хотя с удивлением узнаю, что иранская молодежь также сейчас не отказывает себе во всех радостях земной жизни. Особенно — в Тегеране. «Почти как в Европе», — качает головой Ваня. А слово «кайф» — тоже персидского происхождения.

Ваня даже пишет стихи по-русски. Он навскидку читает одно из них:

     Когда я был на небе
     Я видел тебя
     Ты точно моя мечта
     О боги, люблю тебя!

Говорит, что когда в Турции он скучает по дому, то слушает русские песни и музыку. Они как никакие другие передают тягу к родному дому.


Иранский Ваня — за мир и единство

А еще тегеранскому Ване нравится белорусская природа. Холода он не боится. Говорит, что у него дома жарко, и ему интересна наша зима. Более того, утверждает, что такой весны, как у нас, нет нигде. После долгой зимы оживление и расцвет природы, новые цветы и запахи очень прекрасны.

О политике Ваня из Тегерана говорить не хочет. Даром что Иран недавно потрясли массовые протесты, связанные с ростом цен и отменой государственных социальных дотаций. Наш гость считает, что политика — разъединяет людей.

— Мы все одинаковы, — говорит он. — Только пути у нас разные. Но если бы весь мир состоял только из иранцев или из славян — разве бы не было скучно? Просто мы должны лучше узнать друг друга.

Иман приводит такой пример из своей рабочей практики. Туристы из западных стран часто с недоверием смотрят на жителей постсоветских республик. И считают их всех — «злыми». Почему? Оказывается, потому что «русские» не улыбаются так часто и охотно, как это принято на Западе. Тогда Ваня объяснил им, что в нашей культуре улыбка не носит обязательного характера, а выражает лишь только искренние эмоции и особое расположение. И привел им поговорку: «Смех без причины — признак дурачины». Автор нашел и у Фирдоуси в «Шахнаме» такие строки: «Кто скалится вечно в улыбке — глупец...»

По мнению Имана, народы всех национальностей, культур и вероисповеданий должны жить в мире и единстве. В том, чтобы помочь им в этом, он видит и свою миссию. Для этого он ездит по странам, общается с разными людьми, пытается понять особенности их жизни и миропонимания. А еще Ваня из Тегерана верит, что придет время, когда последователи и Христа, и Мохаммеда будут жить в полном единстве.

Кстати говоря, персидский Ваня почитает Иисуса Христа и говорит: «Бог для всех един. И мы не знаем, кто он». Он читает и Коран, и Библию. Считает, что молиться можно и в мечети, и в православном храме. На Крещение Ваня из Тегерана ходил в церковь вместе со всеми гомельчанами. Ему очень понравились красивые православные песнопения.

И хоть наш иранский друг с его верой в возможность прекратить все войны и бедствия людей посредством культурного обмена и выглядит немного мечтателем, но все равно — очень искренним и добрым человеком.

 

Историческая справка
 

---

Какие связи в прошлом имела Беларусь с Ираном и ираноязычными народами.

---

Археологи находят на древних городищах наконечники скифских стрел, в белорусском Поднепровье был даже обнаружен меч-акинак. Встречается в наших краях и реликтовая иранская гидронимика. Например, название реки Хоропуть. Но более очевидны факты из поздней истории. В 1826-1828 годах князь Иван Паскевич командовал русскими войсками в войне с Персией. В ходе этой войны Иран потерпел поражение и был вынужден заплатить Российской империи контрибуцию в размере 20 миллионов рублей серебром. Десятая часть от этой суммы была пожалована царем Николаем I князю Паскевичу в качестве вознаграждения. Таким образом, персидский шах мог стать невольным, но крупным «инвестором» в Гомельский дворец и имение князя Паскевича.




Альфред Шуппе, 1845 год. Выплата персами контрибуции (получение 20 млн. рублей в Тавризе). Из собрания музея Гомельского дворцово-паркового ансамбля.
 

---

По легенде, которую приводят некоторые исследователи, Паскевич также мог вывести из Ирана и поселить в Гомеле некоторое количество местных жителей — персов или курдов.

В 1930-е годы община «иранско-поданных» в Гомеле существовала достоверно. Как сообщает историк Виктор Пичуков, здесь проживали ассирийцы (айсоры). Они нашли убежище в СССР после ассирийских погромов и были поселены в Гомеле и некоторых других городах. При ЦК партии в Москве было создано специальное Бюро по ассирийским делам, при Коминтерне вела работу ассирийская секция. По сообщению резидента ГПУ Георгия Агабегова (Арутюнова), ставшего перебежчиком, на Среднем Востоке действовала революционная ассирийская партия «Азбархуни», которая готовилась к выступлению против английских колонизаторов.

В гомельской школе на улице 3-й Революционной были даже открыты ассирийские классы. При этом многие ассирийцы продолжали оставаться поданными шаха Ирана и имели соответствующие паспорта.