Республиканское общественное объединение «Белая Русь» заявило о намерении создать на собственной основе политическую партию, в которой видят прообраз будущей партии власти. Одновременно в республике заявлено о создании еще нескольких партийных проектов. Анонсированная президентом Александром Лукашенко конституционная реформа, таким образом, вступает в стадию партстроительства.

Новая политическая сила, формируемая на базе «Белой Руси», получит название «Партии народного единства». Новая политическая сила, очевидно, метит на роль партии власти. Собственно, такую роль «Белой Руси» прочили с самого момента ее возникновения в 2007 году.

На этом фоне прошел учредительный съезд еще одной предполагаемой партии: «Союз», которая позиционируется как сила, выступающая за интеграцию с Россией.

В учредительном съезде объединения даже приняли участие представители ДНР и Крыма, что вызвало ажиотаж в националистических СМИ.
Наконец, ожидается создание еще одной партии во главе с «конструктивным оппозиционером» Юрием Воскресенским, которая займет соответствующую нишу — «конструктивной» либеральной оппозиции.

Таким образом, контуры предполагаемой конституционной реформы несколько прояснились — она предполагает усиление роли политических партий и партийной системы.

Мало кто в Беларуси сомневается, что создание новых партий, столь резво заявивших о себе, согласовано на самом верху, и что задача конституционной реформы — создать политический ландшафт, максимально комфортный для действующей власти.

Тем не менее предполагаемые изменения по-своему революционны. Впервые с момента прихода к власти Александра Лукашенко дается санкция на усиление роли политических партий и развитие партийной системы.
До сего момента партии оставались чужеродным элементом в существующей властной архитектуре, а новые партии в Беларуси не регистрировались с 2000 года.


Тернистый путь белорусской партийной системы

Чтобы понять, в каком состоянии находится белорусская партийная система и каково место партий в политической жизни Беларуси, необходимо сделать краткий исторический экскурс.

Становление многопартийности в Беларуси, как и по всему бывшему СССР, началось в конце 1980-х. Тогда на фоне общей либерализации политической жизни, кризиса коммунистической идеологии и начинающегося распада государства в национальных республиках СССР происходит всплеск националистических настроений и начинается формирование партий и движений соответствующей направленности. Первопроходцами этого процесса стали «народные фронты» в Прибалтийских республиках.

В Белорусской ССР в 1988 году также возникает аналогичное объединение — Белорусский народный фронт (БНФ), который очень быстро становится ведущей оппозиционной силой и задает идеологический вектор в первые годы белорусской независимости.

В 1990 году отменяется 6 статья Конституции СССР, закреплявшая однопартийность и властную монополию КПСС, после чего в Беларуси начинается бум партийного строительства.

Естественно, наиболее активно в этот период росли партии националистического и прозападно-либерального направления.
Белорусские коммунисты также оставались на плаву, однако в условиях политического плюрализма они чувствовали себя явно некомфортно и, как следствие, не смогли породить ярких лидеров и воспользоваться мощным ресурсом советской ностальгии, вспыхнувшей на фоне глубокого социально-экономического провала в первые годы независимости.

Жизнь партий была прежде всего связана с тогдашним парламентом — Верховным советом, и судьба партийной системы во многом зависела от того, какое место Верховный совет сможет занять в системе разделения властей. Первая половина 1990-х прошла под знаком противостояния Верховного совета сначала с исполнительной, а с 1994 года — с президентской властью. Эту борьбу белорусский парламент проиграл.

Молодой Александр Лукашенко смог сделать то, что не получилось у белорусских коммунистов — конвертировать в собственную поддержку ресурс советской ностальгии и общественный запрос на стабилизацию социально-экономической сферы.

Противостояние президента и Верховного совета завершилось конституционной реформой 1996 года, в результате которой президентская власть была существенно расширена, а Верховный совет распущен и заменен двухпалатным Национальным собранием.

Оппозиционные партии не признали легитимность этой конституционной реформы, что означало их автоматическую маргинализацию и выпадение из политического поля. Упадку партийной системы способствовала и новая властная архитектура. Создание исполнительной вертикали власти, назначаемой президентом и подотчетной ему, лишило партии возможностей участвовать в формировании местных и региональных органов власти, которые стали формироваться на преимущественно внепартийной основе. Полномочия Национального собрания также оказались существенно ограничены, ослабляя возможности партий влиять на политическую жизнь страны.

Не благоприятствует развитию партий и мажоритатрная система выборов в Национальное собрание, по которой в парламент могут проходить как партийные, так и беспартийные кандидаты, а специально выделенной квоты для партийного представительства в белорусском парламенте нет.

В результате стечения всех этих факторов в белорусской партийной жизни начался глубокий застой.
Система власти в современной Беларуси носит преимущественно внепартийный характер, а доля партийного представительства в Палате представителей Национального собрания колеблется от 12 до 20 человек из 110 депутатов в созывах разных лет.


Зачем понадобилось реанимировать партийную систему Беларуси?

Свою роль в судьбе белорусской партийной системы, очевидно, сыграло и личное глубокое недоверие Александра Лукашенко к самому институту партий, которые ассоциируются у него с нелояльным и бунтарским Верховным советом начала-середины 1990-х гг.

Думается, именно по этой причине белорусский лидер так долго медлил с преобразованием «Белой Руси» в настоящую партию власти, хотя такие предложения звучали не раз.

Почему же сейчас белорусская власть все же решила пойти на некоторое оживление партийной жизни?

Свою роль в этом играют как внутренние, так и внешние факторы.

Правящему режиму важно продемонстрировать внешним игрокам свою готовность к политическим реформам и тем самым восстановить свою пошатнувшуюся международную легитимность.
Развитие партийной системы — наиболее наглядный способ продемонстрировать такие изменения. Учитывая, что на Западе до сих пор нет единого мнения по поводу дальнейшей политики в отношении официального Минска, и продолжается противоборство «ястребов» и «голубей», белорусские власти вполне могут рассчитывать, что внешняя либерализация политической системы поможет усилить позиции «голубей» и в какой-то мере восстановить формат сотрудничества, который был в 2014–2020 годах.

В этом контексте особые надежды могут возлагаться на новую «конструктивную оппозицию» Юрия Воскресенского, задачей которой станет наведение мостов в отношениях с Западом, а также ослабление оппозиции «неконструктивной» в лице Тихановской, Латушко и связанных с ними структур, которые продавливают на Западе жесткую, «ястребиную» линию в отношении официального Минска.

В аналогичной роли на российском направлении может выступить партия «Союз», демонстрируя Москве наличие в Беларуси пророссийских сил, а также опровергая скептиков, обвиняющих Минск в саботаже интеграционных договоренностей и заигрываниях с Западом.

Наконец, усиление роли партий может происходить в контексте неотвратимого трансфера власти.
Александр Лукашенко долгие годы делал ставку на харизматический тип лидерства, не нуждавшийся в каких-то институциональных подпорках. Однако ресурс харизматического лидерства в Беларуси явно близок к исчерпанию, и новому лидеру так или иначе придется опираться на институты, каковыми и могут стать партия власти и лояльная парламентская оппозиция.

Проблема, однако, в том, что реформа изрядно запоздала, и теперь проводится в авральном режиме, в условиях сильного внутреннего и внешнего давления.


Кто еще может претендовать на место в партийном пуле?

Партийную систему Беларуси ожидает большая перетряска.

Помимо трех новых партий, создаваемых прямо на глазах, на место в партийном пуле будут претендовать и какие-то из ныне существующих 15 партий.
В ближайшее время партии ожидает процедура перерегистрации, которая также станет своего рода конкурсом, пройти который будет суждено не всем.

Пожалуй, наилучшие шансы войти в новый партийный пул имеет Либерально-демократическая партия Олега Гайдукевича. Гайдукевич и его команда давно претендуют на роль «конструктивной оппозиции», при этом оставаясь безупречно лояльными действующей власти.

Партия весьма активна в информационном пространстве, претендуя на место «партии бизнеса» в белорусском политическом спектре. Гайдукевич не раз предлагал усилить роль политических партий и перейти к выборам в Национальное собрание по смешанной системе, с предоставлением квоты для партийного представительства. Будут ли услышаны эти пожелания, покажет время.

Свою нишу в новом партийном раскладе наверняка найдут и белорусские коммунисты, хотя, в отличие от яркого и активного Гайдукевича, в публичном пространстве они себя проявляют весьма слабо.

Еще одной партией, которая привлекает к себе в последнее время внимание, стала Республиканская партия труда и справедливости (РПТС). Это партия левого, социал-демократического толка, отличительной чертой которой является выраженная пророссийская позиция. Так, РПТС стала единственной партией, руководство которой публично признало присоединение Крыма к России.

Во время прошлогоднего политического кризиса РПТС, бывшая в целом лояльной и системной партией, заняла критическую позицию в отношении действующей власти, но и оппозицию тоже не поддержала. Сейчас в партии произошел раскол, когда часть ее членов объявила о низложении лидера Василия Заднепряного. Сам Заднепряный своего отстранения не признает и говорит о попытке рейдерского захвата партии, связывая это с ее независимой позицией последнего времени.

Как бы там ни было, двоевластие в РПТС также является весьма необычным для белорусских политических реалий, предвещая наступление новых времен в жизни политических партий республики.
 

первоисточник