Каждый раз, приезжая в Москву, мы обязательно и неукоснительно посещаем два кладбища: Востряковское, потому что там все мои, а также Новодевичье, потому что там все наши. Общие наши. Те, без которых наша история была бы иной, а может быть, и мы сами были бы иными.

В первую очередь всегда идём на старую территорию, к Чехову, Булгакову, Гоголю. К Станиславскому и Ефремову. К любимым мхатовцам. 

Потом обходим других наших с вами общих знакомцев. Обязательно к Смоктуновскому и Вертинскому. Поздороваться. 

Потом ко всем остальным. 

Для меня это так же важно, как, например, прогулка по бульварам или по арбатским переулкам с заходом во двор дома, где я родилась.
 

Просто мне нужно знать, что страна и город на месте, что все в порядке, что те, кто составляет нашу историю и славу, не забыты, что память о них жива. 

И как-то до сих пор после посещения Новодевичего я выходила с лёгкой душой. Все в порядке. Никто не забыт, ничто не забыто.

Но в этот раз все выглядело несколько иначе. Как сказали бы в 19 веке, мерзость запустения царила тут. Грязные памятники, бурьян, расколотые камни.









Покрытый пылью Маяковский (о его матери и сестре я даже не говорю), заросший кустами до полной невидимости Райкин, по самую макушку в бурьяне Бурденко, серый вместо белоснежного мрамор Смоктуновского, и так далее. О людях меньшего масштаба и говорить нечего. На память приходит словосочетание «смиренное кладбИще». 

При этом на главных аллеях все чинно и прилично. Но стоит сделать пару шагов вглубь — и оторопь берет. Возле нескольких могил прибирались то ли родственники, то ли поклонники. А остальных, похоже, ничего хорошего не ждёт, ибо за них похлопотать некому.

Но позвольте, это же главное наше мемориальное кладбище! Что там вообще происходит? 
 

Разве государство не обязано заботиться о сохранении национальной памяти? И разве Новодевичье — не одна из скреп, на которых держится наша идентичность? 

Я не знаю, какое ведомство этими вопросами занимается, но сдаётся мне, министерство культуры должно в этом как-то участвовать. Впрочем, учитывая коммерциализацию всего и вся, а также тот простой факт, что на покойниках много денег не заработаешь, такое наплевательство легко объяснимо.

В общем, расстроились. Очень хочется верить, что в следующий наш приезд (верю, верю, что он будет!) дела в этой области поправятся и нам не будет так мучительно стыдно перед толпами снующих там китайцев. И, что главное, перед самими собой.
 

Пришла в голову шальная мысль: а что если устроить там субботник? Собраться неравнодушным и слегка прибрать хотя бы несколько могил.

30 августа в пятницу ровно в полдень около входа на Новодевичье кладбище собралась чудесная компания из семи человек: Аня Раковская, Таня Никольская, Наташа Филиппович, Таня Чиркина, Алексей Нараевский, Сергей Лисицын и я, грешная.



В рамках операции под кодовым названием «помой любимую могилу» наша небольшая ударная группа привела в более-менее божеский вид 12 могил (перечисляю по мере помыва) : Чехов, Гоголь, Языков, Булгаков, Аксаков, Левитан (с особым чувством по случаю дня рождения великого русского художника), Собинов, Маяковский, Вавилов, Леонид Леонов, Смоктуновский. 

Работа шла легко и весело, поскольку люди собрались хорошие и дело делали благое. Мы мыли, тёрли, дергали сорняки и подметали, а мимо нас непрерывно шли экскурсии. 

Довольно быстро мы почувствовали себя частью экспозиции, а через некоторое время стали давать справки и указывать направление как отдельным посетителям, так и целым группам москвичей и гостей столицы. Причём делали это на двух языках: русском и английском. 

В общем, совершенно освоились. 



Когда мы оттирали лебедя работы Мухиной на могиле Собинова, туда подошла группа поляков с экскурсоводом. Милейшая экскурсовод, перейдя с польского на русский, сказала, что читала о нас, оставив нас в легком удивлении. Мы даже не успели расспросить её, где именно и что она читала, потому что группа стремительно удалилась к другим именитым надгробиям. Но осталось легкое ощущение пришедшей славы. И тут же ушедшей.

Когда прибирались у Маяковского, мы разговорились с сидевшим неподалёку молодым человеком. Двадцатилетний парень приходит на могилу любимого поэта просто посидеть и побыть с ним рядом. Зовут его Глеб. По нашей просьбе он прочёл одно из своих любимых стихотворений Маяковского. Прочёл, на мой взгляд, потрясающе. Видео прилагается. Вот такая у нас молодёжь. Замечательная и высокодуховная. И это здорово.



Последней была намечена могила Иннокентия Михайловича Смоктуновского. 





Но рядом с ней, как оказалась, лежит замечательный писатель Леонид Леонов, и последнее его пристанище имеет вид заброшенный и печальный. Прибрались и там.

Белым керамический медальон с профилем Смоктуновского оттерли до полного блеска, смыв с него серую пыль. Подстригли ветки заслонявшей его рябины и поставили их в вазы Смоктуновскому и Леонову. Получилось красиво. 

Вся эта работа заняла у нас три часа. За это время мы сблизились не только друг с другом, но и с теми, чьё место последнего упокоения мы прибирали.

А потом с легким сердцем пошли в близлежащее кафе, где просидели за кофе ещё часа три. Всё говорили и не могли расстаться. 



Результат: 12 памятников нашим великим соотечественникам стали выглядеть гораздо достойнее, каждый из нас приобрёл новых друзей. Плюс, будем надеяться, этим благим делом мы слегка почистили себе карму. 

Не знаю, кто как, а я себя чувствую хорошо. 

Чего желаю и всем тем, кто отвечает за порядок на главном нашем мемориальном кладбище. Потому что то, что мы сегодня смогли, в меру малых своих сил сделать — капля в море. 

Работы там — непочатый край. И ресурс тут нужен посерьёзней, чем семь добровольцев пенсионного возраста. 

Ну а если всё-таки прибраться там будет некому — что ж, продолжим своё дело, когда в следующий раз приедем в Москву из Торонто
 

---

---