В свое время в «Субботе» решили выяснить реализуются ли во взрослой жизни детские мечты? Чтобы далеко не ходить, провели опрос своих сотрудников. А выяснив, нарядили каждого в костюм, характерный для выбранной в детстве профессии. Марис Морканс, наш замечательный фото-художник , сделал целую галерею портретов, которые долгое время экспонировались на четвертом этаже издательского дома «Петит». Ваш покорный слуга был изображен в костюме живописца, делающего последние мазки на картине.

Не то, чтобы я мечтал стать художником, но шестилетним мальчишкой, помню, очень завидовал соседскому Жене Фруменкову. У него с помощью только простого карандаша, как живыми, получались деревья. Я же не мог даже скопировать его рисунок. Тем не менее, одну картину в своей жизни я все же написал. Случилось это уникальное событие на юбилее моей дочери Юлии, уже в Америке, почти тридцать лет спустя после того знаменательного снимка Мариса Морканса. Но об этом чуть позже, а пока — о юбилее.
 

Хороший сюрприз для юбиляра, также как и хороший экспромт должен быть хорошо подготовлен. И вполне допустимо, что в процессе подготовки, виновник торжества может быть неприятно удивлен: какой же сюрприз без интриги?

К юбилею, скажу не без хвастовства, Юлия подошла вполне достойно для эмигрантки. Получив профессию эколога в Московском университете, она отучилась в магистратуре Бостонского университета, сменив профессию. Как финансовый аналитик сделала неплохую карьеру, к тому же родив и воспитав с мужем двоих детей. С помощью, правда, бабушки и дедушки, которым в свою очередь помогла найти занятие и обустроиться в Америке.

Словом, юбилей вполне заслуженный, чтобы отметить его не только в семейном кругу, но и с друзьями. Но вот незадача, в ответ на приглашение, друзья как сговорились — у всех оказались или намеченные заранее мероприятия, или поездки, которые отменить никак уже нельзя по очень серьезным и уважительным причинам.
Признаться, было обидно за дочь, но виду я не подал. Мы с внучкой приготовили сюрприз — фотофильм о событиях в жизни дочки и мамы, начиная с ее рождения и заканчивая днями текущими. Я надеялся таким образом подсластить пилюлю, жаль вот только, что компьютерная программа не позволила нам взять ею любимую милонгу в качестве музыкального сопровождения. Юля уже несколько лет серьезно увлекается танго, даже в Аргентину летала на практику.

Утром мы вручили юбиляру цветы и подарки, фотофильм же Брюс посоветовал нам с Аней показать в ресторане. Забрал флешку, пообещав договориться с хозяином и показать наше произведение на большом экране.

Ресторан оказался в соседнем городке. Через зал нас повели на второй этаж. Когда распахнулись двери, мы опешили. И было от чего: Юлины друзья, которые по разным причинам не смогли принять приглашение, торжественно выстроились перед нами с цветами и бокалами шампанского.

Зазвучала традиционная Happy Birthday to You. Еще не отзвучал хор, как Юля бросилась к мужу с кулачками; сначала шутливо забарабанила по груди, а потом обняла и расцеловала. Нечаянная радость от встречи с друзьями на своем празднике легко вытеснила грусть от вполне удавшегося розыгрыша. Она первой разгадала всю технологию юбилейного сюрприза, устроенного мужем.

Но сюрпризы для дочери и для нас, как выяснилось позже, только начинались.
 

Оглядевшись, я понял, что находимся мы не в ресторане, а скорее в художественной студии: на столах по числу гостей стояли рамки с холстами, а рядом — кисти и акриловые краски. Можно было догадаться, что нам предложат что-то изобразить.

Брюс сдержал свое слова: загорелся экран большого телевизора, и наши американские гости с интересом наблюдали за переменами в жизни маленькой советской девочки на пути в Америку. Фотографии очень трогательно комментировала шестнадцатилетняя дочь юбиляра. Или юбилярши? Аплодировали нам с Анечкой и Юле, как на вручении «Оскара».

А потом Брюс попросил нас рассесться по столам и взять кисти. На виду у всех появился натюрморт с недопитой бутылкой вина, бокалом и горящей свечой справа. И художник, перед которым тоже был холст и кисти с красками. Как я понял из контекста его речи, каждому из нас предлагалось изобразить эту самую бутылку с вином и бокалом. Художник продолжал свой рассказ, но я уже отключился от его английской речи и принялся за дело.

Кстати сказать, написав эту фразу, я осознал, что все мои неудачи с освоением английского связаны с тем, что услышав неподдающийся мне язык, сразу же отключаюсь. А надо бы вслушиваться в каждое слово, я же пытаюсь схватить смысл из контекста. Боюсь, однако, диагноз этот уже запоздал, чтобы приступать к лечению. Как говорят, поздно пить боржоми…

Как потом выяснилось, нам предлагался своеобразный живописный ликбез. Взявшись за кисти, мы должны были точно следовать за художником, на все про все давалось полтора часа. Для вдохновения можно было прерваться, подойти к шведскому столу и налить себе бокал красного или белого и закусив, продолжать работу.
 

Я же по неведению приступил к делу, не прислушиваясь к наставнику и не глядя на его холст. Не отвлекаясь на выпивку и закуски, я широкими мазками живописал натюрморт с полупустой бутылкой вина.

Если что-то мне казалось неудачным, сверху смело закрашивал другим цветом, благо акриловые краски позволяли. Управился минут за двадцать и в качестве автографа поставил инициалы Э. Г. Распрямил спину и, довольный собой, пошел к накрытому столу. И только тут заметил, что коллеги по искусству и наставник еще только приступают к грунтовке…

Узнав, что мое произведение уже готово, Юля искренне удивилась:
Я развел руками, дескать, ты знаешь мой английский, перевести же мне никто не удосужился.

Потом, уже к моему удивлению, к полотну началось паломничество. Зрители рассматривали и одобрительно улыбались. Подошла и Анечка, она у нас с детства рисует и в то время посещала курсы начинающих художников при Museum of Fine Arts. Ее мнение и вкус мы все очень ценим. (Сейчас Анечка, между прочим, оканчивает первый курс в колледже искусств Бостонского университета).
 
На этом можно было и закончить заметки о юбилее дочери и об обстоятельствах появления на свет моей первой и последней в жизни картины, но я еще не рассказал обо всех сюрпризах, которыми порадовал дочь и гостей наш зять.

Оказалось, что ресторан был еще впереди, так же как и основной его подарок юбилярше. Догадайтесь с трех раз — какой?
 
Конечно же, Брюс не поскупился ни на деньги, ни на фантазию, чтобы этот юбилей надолго запомнился дочери, да и нам тоже. Думаю, здесь вряд ли стоит гадать о том, сколько будущих невольных обид может простить жена мужу за такой праздник. Каком бы длительным не был стаж супружеской жизни, если не пропало желание радовать друг друга сюрпризами, золотая свадьба еще впереди, а то и бриллиантовая, если Бог даст.

А «шедевры» акриловыми красками еще долго будут напоминать нам и нашим гостям об этом событии.

Впоследствии я узнал, что подобных студий, где днем можно получить уроки рисования, а вечером сочетать полезное с приятным, в ареале Бостона не мало. И они довольно популярны. По-моему, неплохая бизнес-идея и для рижских художников и рестораторов.

Только недавно догадался, чем поразила гостей моя мазня. Хотя писал я свой натюрморт еще совершенно трезвым, видится эта бутылка с бокалом глазами, полупьяного художника, которому не хватает еще «чуть-чуть».

И еще о сюрпризах: создание «шедевра» за каких-то двадцать минут стало неожиданностью, прежде всего для меня самого. Но, так или иначе, теперь я с полным на то основанием могу вам его показать вместе с фотопортретом Мариса Морканса, под которым написано: «Художник. Эдуард Говорушко, зам. редактора газеты «Суббота».