”Вмешательство России в дела Прибалтики произойдет только в том случае, если нынешние правящие национал-радикальные элиты начнут репрессии против местного русского населения. Именно к реализации такого рода сценария правящие элиты готовят сейчас титульную часть населения.
 
 

Недавно в Копенгагене прошла презентация книги «Новая холодная война» на датском языке («Ny kold krig», 2018). ИМХОклуб публикует фрагмент на русском языке — диалог президента Института европейских исследований Александра Гапоненко (А.Г.) и депутата датского парламента Мари Краруп (М.К.).

 

---

Начало здесь
 

 

М.К.: — Я недавно слышала доклад советника президента Латвии. Он сказал, что мы сегодня стоим перед новым 1991-м в отношении России. В 1991 году Советский Союз распался из-за отсутствия свободы, а путинская Россия скоро развалится из-за отсутствия свободы. Это будет хорошо для всех, сказал он. Что вы об этом думаете?

А.Г.: — Если это сказал Янис Кажоциньш, то я начинаю сомневаться в его адекватности. Следует его поскорее повторно отправить в отставку. Нам надо решать проблему массовой эмиграции за границу и депопуляции населения Латвии. Об этом криком кричат латышские демографы. Через 50 лет латыши исчезнут с лица земли из-за этих процессов.

Надо скорее решать эту проблему, а не ждать, когда развалится Россия.


М.К.: — Аналитик и автор Дмитрий Тренин пишет в своей книге «Должны ли мы бояться России?» (2016), что Европа должна бояться не сильной, а слабой России. Сильная Россия скорее всего сосредоточится на создании стабильного национального государства, а слабая может развалиться и создавать волны хаоса и нестабильности. Как вы думаете, какой России Европе надо бояться — сильной или слабой?

А.Г.: — Я очень неплохо знаю интеллектуальную и политическую элиту России. Среди этой элиты нет желания как-то навредить Европе, нет европофобии. Нет в России и предпосылок для развала. А вот с тезисом, что Россия будет сосредотачиваться на решении внутренних проблем, я согласен. Она уже сейчас это делает достаточно успешно в экономике — в ответ на введенную Западом экономическую блокаду. Это позволило существенно ослабить зависимость страны от нефтегазовых доходов, превратиться из импортера в экспортера продовольствия, начать развитие машиностроения.


М.К.: — А как насчет России? Должна ли Россия бояться сильного ЕС? Имеет ли Россия интерес в слабой и разделенной Европе?

А.Г.: — В России нет боязни Европы. Есть раздражение прибалтийскими элитами, которые постоянно позволяют себе выпады в отношении высшего российского руководства.


М.К.: — Сегодня на Западе, и особенно в ЕС, много пишут и говорят о российской дезинформации. Некоторые считают, что российские государственные средства массовой информации намеренно создают фейковые новости, хотят намеренно запутать и обмануть людей в Европе или мобилизовать на сторону России русские меньшинства в странах Европы — в частности, в странах Прибалтики.

Говорят о специальном «нарративе» со стороны Кремля. Для того чтобы противостоять этой тенденции или нарративу, ЕС создал специальную рабочую группу по борьбе с русской дезинформацией — East StratCom. Датский комментатор Ибен Транхольм была обвинена этой группой в распространении русской дезинформации, после того как она написала статью о том, что Европа находится под угрозой исламской иммиграции. Что вы об этом думаете?

А.Г.: — Вы будете смеяться, но основной нарратив в отношении положения прибалтийских меньшинств задаю я — дома за компьютером, а не аналитики на работе в Кремле. По этой проблематике я выпустил за последние семь лет десять книг и написал очень большое число статей, выступал на центральных российских телеканалах многие десятки раз, снял шесть документальных фильмов. Меня ни разу не уличили в том, что я создаю фейки.
 

А вот Полиция безопасности возбудила уголовное дело за то, что я восемь раз выступил на российском телевидении и высказал свою точку зрения — в частности, говорил о том, что в стране возрождается нацизм. Аргументов у властей против моих выступлений не было, у East StratCom аргументов не было, но уголовное дело на меня отправили в суд. 23 октября меня собираются судить за то, что я воспользовался дарованным конституцией (ст.100) правом свободы слова, и посадить на пять лет в тюрьму. Знаете, это несколько более серьезное обвинение, чем то, что получила Ибен Транхольм.
 

М.К.: — Какое сегодня состояние свободы слова в Украине? Я слышу очень разные вещи. Последний раз, когда я была в Украине, мне сказали, что оппозиция чувствует себя угнетенной и не имеет возможности говорить. Там закрыли семь русскоязычных телеканалов. Каково ваше впечатление о свободе слова в Украине?

А.Г.: — Я поддерживаю связи с русской интеллигенцией в Украине. После того как там застрелили моего знакомого оппозиционного журналиста Олеся Бузину, возбудили уголовные дела против ряда других журналистов, я считаю, что свободы слова у СМИ в стране больше нет. Есть свобода слова в социальных сетях. Однако и в них действует Служба безопасности Украины, которая составляет списки «нелояльных» пользователей. А как расценить составление «черных списков» «нелояльных» артистов? Как власти могли передать спецслужбам право определять, какие песни можно исполнять, какие фильмы показывать, какие книги читать жителям Украины?


М.К.: — Какое сегодня состояние свободы слова в России, по вашему мнению? Последний раз, когда я была в Москве, я встретилась с политическими и интеллектуальными группами, которые считали, что свобода слова есть, хотя на официальные телеканалы приглашают только тех, у кого есть один и тот же определенный дискурс. Но можно создавать дискуссионные клубы, печатать книги и журналы, создавать блоги и интернет-сайты с различными взглядами. Каково ваше впечатление о свободе слова в России?

А.Г.: — Конечно, как и всякая власть, российская власть модерирует работу СМИ. У меня к российским СМИ есть претензии, что они, например, не желают обсуждать тему разделенной русской нации. Эта тема обсуждается в дискуссионных клубах, в социальных сетях, но не на центральных теле- и радиоканалах. Нет широкого обсуждения пагубной роли олигархов в экономической и общественной жизни страны, нет широкого обсуждения темы неоправданной социальной дифференциации, возможностей ее преодоления с помощью системы прогрессивного налогообложения и т.д. Книги же на эти темы печатаются. Чтобы за высказывания на телевидении в России сажали в тюрьму, как это собираются сделать в отношении меня в Латвии, я не слышал.
 



«Почитайте латышские СМИ, и вы захотите принять участие в крестовом походе против России и ликвидировать «пятую колонну» в Латвии». («Новая холодная война». Копенгаген, февраль 2018 г.)
 

---

М.К.: — Когда я езжу по Украине и России, я получаю другое впечатление, чем передают западные СМИ. Пресс-имидж России на Западе отрицательный, будто у людей есть угнетение, страх и гнев против Путина. Более позитивный имидж — по отношению к Украине. Но здесь я встречала людей, которые чувствуют себя угнетенными и не в состоянии участвовать в политической дискуссии. Каково ваше впечатление от пресс-имиджа России и Украины на Западе? Тенденциозно ли их освещение? Если да, то почему?

А.Г.: — Я регулярно смотрю за утренним кофе передачи «Евроньюс». Поскольку сам пишу и выступаю, то хорошо вижу, как проводятся кампании по дискредитации России и кампании в поддержку Украины. Например, видел сам в Москве собрание двух десятков оппозиционеров около памятника Пушкину. В «Евроньюс» это собрание представили как «значимые протесты против путинского режима», а москвичи на это собрание совершенно не обращали внимания.

Другой пример — в декабре 2013 года я был в Киеве и ходил как на Майдан, так и на Антимайдан. Это были равные по численности протестные действия. Однако Антимайдан по «Евроньюс» совсем не освещался. СМИ подыгрывали тем, кто стремился свергнуть в Киеве законную власть.

Впрочем, заказной характер передач «Евроньюс» я видел и в конце прошлого года, когда на этом телеканале пытались демонизировать кандидата в президенты США Дональда Трампа. Это была попытка не допустить к власти человека, защищающего национальные интересы своей страны. Эта попытка демонизации была во многом схожа с попыткой демонизировать Владимира Путина.


М.К.: — Белорусская писательница Светлана Алексиевич сказала, что нехорошо, что Путин имеет тесное взаимодействие с Церковью. Она называет это средневековьем. Что такое самоидентификация русских и какова роль Церкви в современной России? Нужны ли России Церковь и христианство сегодня? Или России пора найти другие источники надежды?

А.Г.: — Я повторю своею оценку фигуры Светланы Алексиевич — она записная русофобка. В центре русской цивилизации лежит православная система духовных ценностей. Поэтому соблюдение Путиным православных обрядов и демонстрация этого на публику воспринимается русскими людьми позитивно.
 

Тем самым президент дает надежды, что в своей светской деятельности он будет придерживаться христианских принципов. Религия в данном случае способствует укреплению русской нации. При этом христианство не навязывается в качестве государственной религии. Около 10% россиян исповедуют ислам, но в его ортодоксальной, а не радикальной форме.
 

Отказ Европы от христианских ценностей привел к потере самоидентификации ее коренных жителей. Они оказались в духовном плане беззащитны перед приезжими, исповедующими радикальную форму ислама.

Думаю, Европе надо возвращаться к христианству, а не России отказываться от него.


М.К.: — Были теракты в Европе и был теракт в Санкт-Петербурге. Исламский терроризм, кажется, представляет угрозу для всех нас. Видите ли вы возможность того, что Россия и Запад могут вместе работать, чтобы бороться с угрозой исламского терроризма?

А.Г.: — Терроризм есть оружие борьбы исламской цивилизации с европейской цивилизацией. Такова радикальная реакция исламистов на то, что Запад разрушил их традиционный образ жизни, и у них не было другого оружия защиты. Инициированная США «Арабская весна» привела к вспышке терроризма. Россия не заинтересована в развитии терроризма исламского ли, другого ли толка, поскольку вставшие на тропу войны радикалы не будут выяснять различий между католиками, протестантами и православными. Как показывает опыт жизни мусульман в России, ортодоксальный ислам не радикален и вполне может сосуществовать с христианством.
 


 
Во время дебатов о книге «Новая холодная война». Копенгаген, февраль 2018 г.
 

---

М.К.: — Консервативный христианский русский писатель Александр Щипков говорит, что Россия сегодня впереди Запада в том смысле, что Россия раньше Европы поняла, что необходимо вернуться к традициям и источникам традиции — к христианству, культуре, языку, национальности — для того чтобы построить лучшее общество. Он считает, что ужасающий опыт коммунизма 1917-1991 годов и опыт с хаотическим либерализмом в 90-е годы привел к более четкому виду консервативного мышления большинства россиян. Но он считает, что то же самое понимание принесло бы пользу и Европе, которая отойдёт дальше и дальше от своих собственных традиций. Поэтому он считает, что Россия является пионером. Что вы об этом думаете?

А.Г.: — Где вы находите таких авторов? Русским он малоизвестен. Впрочем, с его точкой зрения я соглашусь. В борьбе цивилизаций главный инструмент воздействия — система ценностей. Русские любят повторять евангельскую истину: «Если Бог с нами, то кто против нас?»


М.К.: — И в России, и за пределами страны есть силы, которые можно описать как «сталинские». Есть ли настоящая ностальгия по сталинизму в России — или это выражение чего-то другого? Имеет ли термин «сталинский» вообще смысл?

А.Г.: — Либералы сталинизмом называют национал-большевизм, то есть политическое течение, которое в рамках коммунистической доктрины пыталось отстаивать интересы русского этноса. Национал-большевики противостояли национал-коммунистам, представлявшим интересы малых российских этносов.

Еще были коммунисты-интернационалисты, которые выступали за скорейшее стирание различий между всеми этносами, в том числе путем низведения положения русских до положения малых российских этносов. Национал-большевиков по имени их вождя Иосифа Сталина именовали сталинистами.
 

Сталин репрессировал руководство интернационалистов и национал-коммунистов за попытку разрушить советский народ, и они его страшно ненавидели. Они приписывают Сталину преступления, которые сами совершали. Отсюда на Западе ненависть к сталинизму.
 

Сейчас линию национал-большевиков проводит группировка «государственников» во властных элитах России. Их часто называют «силовиками». Есть группировка «либералов» — она продолжает линию коммунистов-интернационалистов, заинтересована в ослаблении русского этноса. Есть и продолжатели дела национал-коммунистов — защитники интересов малых российских этносов. Их правильнее всего будет назвать национал-либералами. Конкуренция между этими политическими группами нормальное дело. Я знаю многих людей в каждой из этих российских политических группировок.


М.К.: — Какое значение имеет тот факт, что сегодня в России в школьную программу введено изучение произведений Александра Солженицына? И есть ли музей ГУЛАГа в Москве?

А.Г.: — Лично я не считаю Солженицына значимым писателем. Я читал большинство его работ еще в 70-е гг. ХХ века, когда за это можно было попасть под репрессии КГБ, и уже тогда понял, что он слабый писатель. Надо ли знать историю репрессий в СССР? Надо — для того чтобы они не повторились. Но есть более талантливые писатели для изучения в школе. Например, Варлам Шаламов.


М.К.: — Какие силы сегодня в России против режима Путина? Есть ли у них общественная поддержка?

А.Г.: — В России у власти находится союз олигархии и бюрократии. Он не дает нормально развиваться стране. Президент Путин пытается этот правящий союз ослабить и передать часть власти народу. В этом он получает поддержку от народа. Олигархат и часть коррумпированной бюрократии противодействует Путину и инициирует протесты. Недовольна часть интеллигенции, которая имеет недостаточное материальное обеспечение. Эта группа участвует в протестах.




Во время дебатов о книге «Новая холодная война». Копенгаген, февраль 2018 г.
 

---

 
М.К.: — Могут ли Россия и Европа найти друг друга когда-нибудь в будущем?

А.Г.: — Европе и России следует с уважением относиться к интересам друг друга, не переводить цивилизационную конкуренцию в цивилизационную конфронтацию. Этим воспользуются другие цивилизации: исламская, китайская, американская (Pax Americana).

Первым шагом в поиске общего языка является установление нормальных взаимоотношений между политическими и интеллектуальными элитами обеих цивилизаций.


М.К.: — Будут ли в будущем существовать три самостоятельных прибалтийских государства, если в ЕС найдет поддержку курс Германии и Франции на создание «Европы двух скоростей»?

А.Г.: — Действительно, смена курса западноевропейских стран потребует изменения внешнеполитического курса стран Прибалтики, установления добрососедских отношений с Россией. Это позволит им серьезно увеличить доходы от транзита, создать дополнительные рабочие места, повысить уровень жизни населения.

Ликвидация суверенитета Прибалтийских стран не в интересах России, поскольку это потребует очень больших материальных затрат на «подкуп» коренного населения и слишком больших военных усилий на подавление партизанского движения сопротивления, которое, скорее всего, возникнет. Эта та модель взаимоотношений, которая была в рамках СССР у России с Прибалтикой. Военно-стратегического выигрыша от оккупации Прибалтики у России нет никакого. Поэтому руководство России не заинтересовано в ликвидации суверенитета Латвии, Литвы и Эстонии.
 

Вмешательство России в дела Прибалтики произойдет только в том случае, если нынешние правящие национал-радикальные элиты начнут репрессии против местного русского населения, хотя бы против его элит. Такого рода сценарий подготовлен прибалтийскими силовиками. Именно к реализации такого рода сценария правящие элиты готовят сейчас титульную часть населения. Именно такой сценарий навязывается частью западных элит.
 

Хорошо, что республиканские власти в Вашингтоне отказались от реализации этого сценария. Вашингтон выбрал курс на применение цивилизационных методов перепрограммирования местных русских, выделил на это большие ресурсы.

Однако перемен в правящих элитах Прибалтики еще не произошло, и они могут пойти на отчаянный шаг для того, чтобы сохранить свою власть при смене курса Германии и Франции. В случае развертывания геноцида русского населения и будет утрачен суверенитет Эстонии и Латвии.


М.К.: — Если бы вы работали советником президента Латвии, который очень хотел сохранять свой латвийский народ, латвийскую культуру и самостоятельное латвийское государство — что вы посоветовал бы президенту Латвии?

А.Г.: — Необходимо предпринять меры по формированию единой латвийской нации, в состав которой входит три различных этноса: латыши, латгалы и русские. Пути формирования известны: обеспечение равноправия и представительства во власти всех этносов; создание новой, латвийской галереи героев; пересмотр системы праздников; пересмотр официальной трактовки истории и т.д.
 

В целом это будет отказ от концепции «Латвия для латышей» ради концепции «Латвия для латвийцев». Так поступило большинство западноевропейских элит еще в конце XIX века. Разве может процветать нация, в которой в качестве героя выдвигается капитан СС Герберт Цукурс или генерал СС Рудольф Бангерский — нацистские палачи? Разве может существовать нация, правящая элита которой празднует день латышских легионеров войск Ваффен СС? Разве может существовать нация, которая лишила почти половину своих членов прав гражданства?
 

Кстати, президент Раймонд Вейонис заявил недавно о необходимости решения проблемы массового безгражданства, но был подвергнут жесткой обструкции со стороны национал-радикалов. Он не выдержал давления и отказался от реализации провозглашенной программы.

Впрочем, по конституции президент Латвии — фигура номинальная. Необходимо расширение его полномочий, переход к выборам президента народом, а не депутатами и т.д. Нынешняя правящая элита не пойдет на такие перемены в политической системе самостоятельно, только под влиянием внешнего давления. Германии и Франции не до отлаживания политической системы Латвии, всей Прибалтики. Они уже выбрали путь избавления от восточноевропейского «балласта» — переход к двухскоростной Европе.