Как известно, к Октябрьскому перевороту 1917 года многие окраины Российской империи подошли в состоянии полуотделения от метрополии, мечтая жить вильно, самостийно та незалежно — ибо насквозь либеральное, слабое и нерешительное Временное правительство направо и налево раздавало обещания самой широкой автономии инонациональным (сиречь, нерусским) территориям, а некоторым из них обещало вообще полную независимость от Империи.

Посему ничего удивительного в том, что сразу же после большевистского переворота началось отпадение этих территорий от погибающей метрополии, нет — дело житейское.
 

В 1918 году закавказские депутаты Учредительного собрания (среди которых верховодили грузинские социалисты во главе с Ноем Жордания), видя, что оное собрание почило в бозе — создали Закавказский сейм, некое подобие собственной законодательной власти (на что, кстати, имели определенные права — ибо акция большевиков была ещё менее легитимна).

Этот сейм создал свой исполнительный орган — Закавказский комиссариат; так возникла Закавказская Демократическая Федеративная республика, недолго, правда, просуществовавшая и 26-28 мая 1918 года распавшаяся на независимые Грузию, Армению и Азербайджан.

Большевики, правда, в весенние дни 1918 года тоже попытались установить на этих территориях свою власть (в виде Бакинской Коммуны) — но, не имея под рукой серьезной военной силы, советская власть в её лице довольно быстро была местными националистами с помощью англичан задушена в колыбели.


Но у большевиков в Грузии было ещё несколько точек опоры, кроме бакинских комиссаров — каковыми они весьма искусно воспользовались позже, когда в их руках оказалась достаточная военная мощь.

Во-первых, весной 1918 года начался абхазский мятеж против грузинской власти — эта этнически негрузинская территория была, под шумок общего краха Российской империи, властями в Тифлисе объявлены «исконной территорией проживания грузин», и, следовательно, частью «свободной Грузии».

То, что в Абхазии и Южной Осетии в январе-феврале 1918 года была провозглашена Советская власть (что было политическим признаком единства этих территорий с Россией) — шайку батоно Жордания отнюдь не волновало.

Грузинские меньшевики потопили в крови Советскую власть в Абхазии, просуществовавшую 40 дней, огнем и мечом прошли эту маленькую страну и взяли курс на насильственную грузинизацию абхазов.

Мало того, в своих захватнических устремлениях меньшевистская Грузия ставила более широкие задачи, чем захват только Абхазии.

С самого начала своего существования правительство Н.Жордания стало на крайне агрессивный путь и решило употребить все усилия для овладения Сочинским побережьем (территориально — землями Черноморской губернии) от Хосты до Новороссийска включительно, то есть теми землями, которые не имели никакого отношения к собственно Грузии — ну и что? Бесхозные плодородные территории, принадлежащие теперь неизвестно кому, вызывали просто зуд алчности у тифлисских «наполеонов».

Ввиду отсутствия у России (не важно, советской или «белой») серьезной вооруженной силы в этом районе — в район Туапсе были введены (с согласия германского оккупационного командования) грузинские войска. Но абхазы Нестора Лакобы в тылу этой оккупационной армии продолжали оставаться серьезной головной болью для тифлисских вождей — посему ситуация в этом районе была крайне неустойчивой.

Во-вторых, все время существования независимой Грузии продолжался осетинский мятеж (лидеры которого провозгласили Советскую власть и добивались присоединения к РСФСР).

Правда, в июне 1919 г. грузинские войска вторглись в Южную Осетию и взяли под свой контроль большую часть территории этого образования, а в июне 1920 года подавили вспыхнувшее в Джавском ущелье восстание осетин — но осетины продолжали боевые действия против грузинских войск, уйдя в горы.

Это сопротивление очень дорого им обошлось — погибло, по различным источникам, от 10 до 12 тысяч осетин, стало беженцами около 30 000 человек — но их борьба ослабляла тифлисский режим и, таким образом, была одним из важных факторов грядущего «окончательного решения грузинского вопроса».

Ну, и в-третьих, в конце 1919 года руководство РКП(б) приняло решение создать в Грузии, Армении и Азербайджане коммунистические партии — которые станут «пятой колонной» РСФСР в этих государствах; кроме того, продолжало действовать Кавказское бюро РКП(б), де-факто ставшее штабом «советизации» Закавказья.

Достаточно сказать, что в Кавбюро трудились такие видные большевики, как С.М.Киров, Р.Орджоникидзе, И.Смилга — вкупе с автохтонными коммунистами Н.Наримановым, А.Мясникяном, Б.Мдивани решительно и бескомпромиссно готовившие «советизацию» новопровозглашенных государств Закавказья, пребывавших в нелепом заблуждении, будто бы пары-тройки бумажек с шапкой «Декларация о национальном суверенитете» достаточно для того, чтобы Россия забыла о своём имуществе за Кавказским хребтом…


К концу 1919 года большевики, загнав последних деникинских офицеров на пароходы в Новороссийском порту — повернулись лицом к югу. И обнаружили, что там продолжают существовать некие самостийные образования, мало того, что плюющие на право России на территорию от Терека до Аракса — так ещё умудрившиеся прихватить изрядный кус исконно русских территорий.

Так не пойдет! — решили большевики. А поскольку инструменты влияния на закавказскую ситуацию к этому времени уже были созданы и частично введены в дело — «промедление смерти подобно», как говорил Ильич-первый (правда, это он об Октябрьском вооруженном восстании говорил, но и к интервенции в Закавказье эту цитату очень даже можно применить).

2 января 1920 года наркоминдел РСФСР Чичерин в официальной ноте потребовал, чтобы Азербайджан и Грузия вступили в военный союз с Россией с целью подавления контрреволюции на Северном Кавказе.

Основания для такой ноты у товарища Чичерина были — у власти в Закавказье стояли социалистические партии, пришедшие к этой власти, если отбросить всякие условности, в результате большевистского переворота.

А раз «белые» воюют за «Россию единую и неделимую» — то вышеупомянутые независимые правительства Азербайджана, Грузии и Армении автоматически попадают (в глазах А.И.Деникина, например) в разряд узурпаторов власти, сепаратистов и, впоследствии, по одержании «белыми» победы, члены оных правительств должны стать заключенными сибирских острогов.

Посему в их сугубых интересах — выступить единым фронтом с большевиками против контрреволюции; логика в действиях Советского правительства была.


Но закавказские деятели отвергли ноту товарища Чичерина — как тому этого и хотелось.

26 апреля 1920 года части Красной Армии вторглись в Азербайджан и на следующий день вошли Баку; в результате начавшегося восстания большевиков власть в городе перешла к Ревкому, который тут же провозгласил создание Азербайджанской ССР и послал главе Советского государства телеграмму с предложением «заключить братский союз для общей борьбы против мирового империализма».

Красиво и элегантно, в точном соответствии с «панамским проектом» Соединенных Штатов, осуществленным полутора десятками лет ранее.

Азербайджанская армия насчитывала более сорока тысяч штыков и сабель — но серьезного сопротивления вторгшейся Красной Армии не оказала, предпочтя разбежаться по домам. Мусаватисты (власть до большевистского переворота принадлежала партии «Мусават») бежали в Грузию, полагая, что там, у грузинских социал-демократов, им удастся отсидеться в тишине и покое.

И точно, 7 мая 1920 года между Россией и Грузией был подписан мирный договор, в котором дословно было сказано:
 

«Россия безоговорочно признает независимость и самостоятельность Грузинского государства и отказывается добровольно от всяких суверенных прав, кои принадлежали России в отношении к грузинскому народу и земле». Кроме того, Россия обязалась «отказаться от всякого рода вмешательства во внутренние дела Грузии».
 

Правда, большевикам удалось дополнительным протоколом добиться от грузинов, чтобы те не препятствовали деятельности коммунистов, более того — разрешили им вести агитацию и пропаганду — но в целом независимость Грузии большевиками сомнению не подвергалась. Пока…

Понятно, почему. Лето 1920 года — весьма тяжелое для Советской России. РСФСР вступила в войну с Польшей, активизировался Врангель; плюс к этому на территории Грузии находятся английские войска, вступать в бои с которыми в планы Красной Армии не входило.

Поэтому большевики посчитали возможным дать грузинам сполна насладиться независимостью — но недолго.


А пока большевики решили закрыть «армянский вопрос» — благо, военных сил для этого требовалось не в пример меньше, чем для покорения Грузии.

10 мая армянский Ревком в Александрополе, в соответствии с решением конференции армянских большевиков «поднять вооруженное восстание с помощью русского народа», начал это самое восстание.

На помощь армянским «братьям по классу» выдвинулась кавалерийская бригада Красной Армии — но, увы, из-за необходимости подавления мятежа в Гяндже советские войска вынуждены пока «освобождение» Армении свернуть.

Пришлось временно отложить «советизацию» бесплодных армянских плоскогорий, и ничего удивительного в этом нет — Советской России в тот момент было не до новых завоеваний; в это время в Восточной Польше гибнет Западный фронт Тухачевского, армия генерала Врангеля прорывается в Таврию и угрожает Екатеринославу и Николаеву — поэтому все силы советское правительство направляет на Запад и Юго-запад, временно отложив в сторону планы окончательного решения закавказского вопроса.

Поэтому 10 августа 1920 года Советское правительство официально признает независимость Армении — пока не до «освобождения» этой территории, дай Бог уже захваченное сохранить.

 

---

Часть 2. «Советизация Армении и Грузии» из цикла «Россия и возвращение Закавказья»
 

---