Просвещение как приобщение к традиции :: IMHOclub

06.08.2019

Валерий Бухвалов

Доктор педагогики

Просвещение как приобщение к традиции

Участники дискуссии:

11

49
Последняя реплика:

больше месяца назад

Владимир Бычковский, Артём Губерман, red pepper, Валерий Бухвалов, Сергей Радченко, Иван Киплинг

«Каждая нравственная победа в тайне

одной христианской души

есть уже духовное торжество

для всего христианского мира».

И.В. Киреевский

В первой половине XIX века в самосознании значительной части образованного русского общества стали преобладать европейские идеи атеизма, богоборческого гуманизма и нигилизма, что влекло за собой пренебрежительное отношение к русским культурным традициям.

Одной из причин этого печального явления было то, что во многих дворянских семьях дети получали образование с помощью иностранных гувернеров, изучали и учились на иностранных языках и часто на родном русском языке говорили с трудом. О русской культуре и русских традициях у них было очень слабое представление, многие дворяне, особенно молодежь, считали Западную цивилизацию – эталоном социального развития, а собственную Русскую цивилизацию – тупиком.

Сподвижник славянофилов Т. И. Филиппов рассказывал И.В. Киреевскому, что в Московском университете перед лекцией О.М. Соловьева один из студентов громогласно рассуждал: «Куда это мы идем? Слушать древнюю русскую историю! Как будто у русского народа существует какая-либо древняя, допетровская, история»⁽¹⁾. И это не было шуткой или розыгрышем.

В 1828–1830 гг. П.Я. Чаадаев написал восемь «Философических писем», которые сразу же стали хорошо известны его окружению, хотя появились в печати много позже, когда и взгляды самого автора претерпели серьезные изменения. В первом «Философическом письме» главное место занимала уничижительная оценка прошлого русского народа, отторгнутого, по мнению автора, от исторического процесса:

«Годы ранней юности, — писал Чаадаев, - проведенные нами в тупой неподвижности, не оставили никакого следа в нашей душе, и у нас нет ничего индивидуального, на что могла бы опереться наша мысль, но, обособленные странной судьбой от всемирного движения человечества, мы также ничего не восприняли и из преемственных идей человеческого рода» ⁽²⁾.

Главная причина такого отношения к собственной истории заключалась в непонимании значения Православия в развитии принципиально отличной от Запада Русской цивилизации. Исследования славянофилов позволили понять роль духовных ценностей Православия в формировании основных форм русской жизни – семьи, общины, артели, ополчения, земских соборов. Просветительная деятельность славянофилов была по сути своей возвращением сознания русского общества к собственным духовно-нравственным корням.

А.С. Хомяков по этому поводу писал:

«Никому в голову не приходит, что самая практическая жизнь есть только осуществление отвлеченных понятий и что самый практический вопрос содержит в себе отвлеченное зерно, доступное философскому осмыслению»⁽²⁾.

Духовно-культурное просвещение — краеугольный камень в деле сохранения культурных традиций, с помощью которого достигается духовное единство между самими хранителями русских традиций, а также между ними и целевой аудиторией. Такое просвещение формировало мировоззренческие связи между самосознанием людей и историко-культурными хронотопами Русской цивилизации.

В России понятие хронотопа ввел знаменитый физиолог А.А. Ухтомский, развил концепцию хронотопов в литературе М.М. Бахтин. Объединенные слова греческого происхождения: «хронос» — время и «топос» — место, включают в себя память о событиях эпохального масштаба, которые воплотили в себе усилия, устремления и мощь огромного количества людей. Это события уже ушедшие в прошлое, отголоски которых обретают форму легенды, исторического повествования, национального мифа, фольклорного предания, песнопений. С другой стороны, хронотоп включает в себя реальные мысли и переживания об этих событиях конкретных людей, живущих здесь и сейчас, для которых события минувшего начинают обрастать жизненными смыслами ⁽³⁾.

Приобщение к событиям своей истории и культуры посредством изучения системы хронотопов, дает людям энергетику веры и надежды на преодоление нынешних трудностей, и помогает понять главное – вера и надежда становятся действенными механизмами социального преображения только при условии соблюдения их традиционного духовного основания — евангельского закона любви.

Сохранение в памяти исторических событий, изучение механизмов их развития, помогает новым поколениям принимать духовные идеалы, на основе которых эти механизмы работали и преображали общество.

По степени интенсивности просвещения происходит формирование носителей русского духа, формируются и развиваются связи между поколениями. И если в латвийской русской диаспоре остро ощущается дефицит носителей русского духа, то корни этой проблемы в недостаточном просвещении молодого поколения. Во многих семьях и школах идет процесс превращения молодежи в русскоязычных космополитов. Отсюда и наши беды в самоорганизации для защиты русского языка и русских школ. Отсюда и дефицит активистов, способных создавать культурно-просветительные проекты, программы и центры по сохранению русского самосознания.

В свою очередь закрепление самосознания личности в традиции происходит по мере достижения определенного уровня благочестия, либо в процессе религиозной духовной жизни, либо в процессе духовно-культурного самообразования.

«Закон нравственный, внутренний, — писал Константин Сергеевич Аксаков, — требует, прежде всего, чтобы человек был нравственный и чтобы поступок истекал, как свободное следствие его нравственного достоинства, без чего поступок теряет цену» ⁽⁴⁾.

Чем выше уровень благочестия личности, тем выше ее стремление к приобщению и сохранению культурных традиций, на основе которых она сохраняет свое благочестие — подобное ищет соединения с подобным. В большинстве своем – носители культурных традиций – благочестивые люди, независимо от уровня их образованности. Поэтому воспитание благочестия у детей и утверждение христианских нравственных норм в жизни общества является важнейшими условиями для сохранения традиций.

Статьи, дискуссии и исследования взаимосвязей между благочестием и сохранением культурных традиций в исторических примерах позволили славянофилам оформить целостную концепцию сохранения русского самосознания.

В 1856 году славянофилы впервые получили возможность издавать свой печатный орган. Это был журнал «Русская Беседа», который сыграл особую роль в их творчестве. В отличие от «Московских сборников» 1846, 1847 и 1852 гг. славянофилы могли в новых условиях более открыто высказывать свои предложения по преобразованию политической и социальной жизни страны.

Вот что писал в первом номере «Русской беседы» А.С. Хомяков об обязанностях и задачах просвещенного русского человека.

«Русский дух создал самую Русскую землю в бесконечном её объеме; ибо это дело не плоти, а духа. Русский дух утвердил навсегда мирскую общину, лучшую форму общежительности в тесных пределах; Русский дух понял святость семьи и поставил ее, как чистейшую и незыблемую основу всего общественного здания; он выработал в народе все его нравственные силы, веру в святую истину, терпение несокрушимое и полное смирение.

Таковы были его дела, плоды милости Божией, озарившей его полным светом Православия» ⁽⁵⁾.

И наконец, о главной задаче хранителя русских традиций Алексей Степанович писал:

«Теперь, когда мысль окрепла в знании, когда самый ход истории, раскрывающий тайные начала общественных явлений, обличил во многом ложь Западного мира и когда наше сознание оценило (хотя, может быть, еще не вполне) силу и красоту наших исконных начал, нам предлежит снова пересмотреть все те положения, все те выводы, сделанные западною наукою, которым мы верили так безусловно; нам предлежит подвергнуть все шаткое здание нашего просвещения безстрастной критике наших собственных духовных начал и тем самым дать ему несокрушимую прочность.

В тоже время на нас лежит обязанность разумно усваивать себе всякой новый плод мысли Западной, еще столько богатой и достойной изучения, дабы не оказаться отсталыми в то время, когда богатство наших данных возлагает на нас обязанность стремиться к первому месту в рядах просвещающегося человечества» ⁽⁵⁾.

Хомяков определяет необходимость преобразований содержания российского просвещения и образа жизни на основе православной духовности, что, по его мнению, приведет к укреплению русских традиций в обществе. Главным условием таких преобразований должно стать восстановление в общественном мировоззрении духовно-культурных моделей русского миропонимания и образа жизни.

Журнал противопоставлял Россию странам Европы, поскольку русский народ развивается по своим духовным законам в силу религиозных особенностей страны.

Именно этим объясняется столь пристальное внимание «Русской Беседы» к быту русского народа, к сохранению крестьянской общины.

«Русская Беседа» стала флагманом духовно-культурного просвещения того времени. Уже в первом номере началась дискуссия о соотношении цивилизационных и общечеловеческих ценностей. Юрий Федорович Самарин опубликовал статью «Два слова о народности в науке», которая вызвала оживленную полемику между «Русской беседой» и «Русским вестником». Суть разногласий впоследствии Ю.Ф. Самарин определил так:

«Русская Беседа» доказывала, что «общечеловеческие идеи вырабатываются из живых народных стихий, и... народ, заимствуя у другого плоды его умственной жизни, не просто переливает их в свое сознание, а претворяет их в свое духовное существо. «Русский вестник» «смотрел на дело иначе: «Оба лагеря стояли теперь друг против друга, во всеоружии, каждый со своим органом» ⁽⁶⁾.

Все полемические статьи славянофилов были основаны на православном учении и его воплощении в русском образе жизни. Например, в статье «О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению России» Иван Васильевич Киреевский писал:

«Одного только желаю я: чтобы те начала жизни, которые хранятся в учении святой Православной Церкви, вполне проникнули в убеждения всех степеней и сословий наших, чтобы эти высшие начала, господствуя над просвещением европейским и не вытесняя его, но, напротив, обнимая его своею полнотою, дали ему высший смысл и последнее развитие и чтобы та цельность бытия, которую мы замечаем в древней, была навсегда уделом настоящей и будущей нашей православной России» ⁽⁷⁾.

И для чего необходима такая цельность бытия?

А вот для чего:

«Тогда, вырвавшись из под гнета рассудочных систем европейского любомудрия, русский образованный человек в глубине особенного, недоступного для западных понятий, живого, цельного умозрения святых отцов Церкви найдет самые полные ответы именно на те вопросы ума и сердца, которые всего более тревожат душу, обманутую последними результатами западного самосознания. А в прежней жизни Отечества своего он найдет возможность понять развитие другой образованности...

Тогда жизнь общественная в России утвердится в направлении, отличном от того, какое может ей сообщить образованность западная» ⁽⁷⁾.

О силе влияния Ивана Васильевича Киреевского на молодежь свидетельствует следующий факт: в 1850 году, будучи по делам на квартире у профессора Шевырева, Киреевский встретил там университетских студентов, учеников Шевырева, сотрудников так называемой молодой редакции «Москвитянина». Завязался разговор, в котором незнакомец поразил их сперва необыкновенным изяществом речи, а потом и удивительною глубиною мыслей и обширностью многосторонних познаний.

Впечатление, произведенное Киреевским на студентов, было в высшей степени сильным. Он как бы совершенно не входил в обыкновенные рамки. Всем существом своим и всеми речами он как бы создавал тепло духовной атмосферы. Похожим влиянием на людей обладали и другие славянофилы.

Н.Г. Чернышевский писал: «...гг. Аксаковы, Кошелев, Киреевские, Хомяков... принадлежат к числу образованнейших, благороднейших и даровитейших людей в русском обществе» ⁽⁸⁾.

Именно такие просветители нам нужны сегодня, способные зажечь в мировоззрении русской диаспоры свет культурных традиций, необходимый для активизации действий.

Желаете сохранить русское самосознание у своего ребенка?

Приглашаем к сотрудничеству!

Признание Конституционным судом Латвии легитимности перевода на латышский язык преподавания всех предметов кроме русского языка в государственных и муниципальных русских школах, начиная с 7-го класса, еще более обостряет проблемы получения качественного общего образования и защиты детей от принудительной ассимиляции. Многие родители начали активный поиск возможностей для сохранения у детей русской культурной идентичности.

Такие возможности вполне могут быть реализованы в школах и внешкольных центрах с помощью специальных культурно-образовательных модулей, включающих в себя уроки русского языка и литературы, классные часы, внеклассные и студийные мероприятия. Для создания таких модулей требуется анализ прототипов — исторических и современных образцов формирования русской культурной идентичности.

Для помощи педагогам, родителям и активистам общественных организаций запущен семинар «Поиск русской школы», доклады которого размещаются на странице фэйсбука «Матрица русского духа» и сайте Латвийской ассоциации преподавателей русского языка и литературы (ЛАПРЯЛ) в рубрике «Копилка». Проведены уже два семинара. Первый семинар был посвящен анализу модели народных школ Сергея Александровича Рачинского, на втором семинаре были проанализированы педагогические идеи Н.И. Пирогова.

На семинарах представляются и анализируются тематическое доклады – прототипы, которые можно полностью или частично использовать для создания культурно-образовательных модулей формирования русской культурной идентичности в школе и внешкольных центрах.

Следующий семинар пройдет в субботу 17 августа по теме «Современные модели православных школ». Приглашаем на семинар педагогов, родителей, активистов общественных организаций и всех, кто ищет пути сохранения русского самосознания в Латвии.

Желающих сотрудничать и участвовать в работе семинаров прошу писать в личном сообщении.