Апрель сотрясает информпространство скандалами. То экс-советник Дональда Трампа (Майкл Флинн) оказался получателем гонораров от Russia Today. То прибалты обнаружили (вернее они утверждают, что обнаружили, но пусть так), что владельцем порталов Baltnews в Латвии, Литве и Эстонии является, оказывается, медиахолдинг «Россия сегодня». Наши дела не так уж плохи, если в зарубежной прессе не врут.

...16 апреля 1919 года была раскрыта подготовка мятежа на французском военном корабле в Чёрном море: корабль мог достаться большевикам. Сегодня мы вспомним о 98-летии бунтов на военных кораблях французских интервентов и поговорим о том, что агитация и пропаганда для сохранения независимости важны не менее армии и флота.
 

Кино и жизнь

Наверняка многие видели прекрасный, но положенный в своё время «на полку» советский фильм «Интервенция» с Владимиром Высоцким и Валерием Золотухиным.

Сюжет фильма незамысловат: в Одессе высаживаются французские интервенты (или «союзники», как их предпочитают величать отдельные персонажи фильма). Мишель Воронов (Высоцкий) — репетитор сына одесской банкирши мадам Ксидиас — Евгения (Золотухин).

Воронов также известен как Бродский — руководитель группы большевиков, ведущих социалистическую пропаганду среди французских матросов, пытающихся понять: куда и зачем их привезли, если война кончилась полгода назад. Агитационная работа оканчивается успешно — матросы поднимают восстание, но и Бродский раскрыт…

В общем, старое доброе советское кино о смелых подпольщиках и кознях мировой закулисы. Хотя практически всё, что показано в фильме, так или иначе происходило на самом деле.

Уже в декабре 1917 года, после Октябрьской революции и начала мирных переговоров правительства большевиков с Германией, Франция и Британия подписали соглашение о разделе России на сферы влияния. Франции по этому соглашению достались территории современных Молдавии, Украины, Крыма, Британии — российское побережье Чёрного моря, Кавказ.

Столкновений с большевиками предполагалось избегать, хотя путь для этого державы Антанты выбрали странный: установить в Южной России власть с опорой на тех, кого как раз большевики в Октябре от власти отодвинули.

Правда сама интервенция подзадержалась из-за окончания войны с Германией. Только в конце 1918 года Одессу и Крым блокировали с моря, высадили десанты. Причём совсем не так, как во время Крымской войны — без долгой осады и значительных потерь. Неоткуда им было взяться, у большевиков до Юга России руки только спустя год дошли.


Эталонный бедлам

Правда, потом выяснилось, что лёгкость относительна. Французы очень скоро поняли, что высадиться-то они высадились, а что дальше делать — непонятно.

К моменту интервенции французы уже понимали, что на Юге России действуют одни противники большевиков (преимущественно представители привилегированных классов Российской империи) и другие противники большевиков (сторонники отделения территории нынешней Украины).

Вроде бы стоит объединить их в некую временную химеру, поддержать вооружением и творить всё, что вздумается?

Не тут-то было: одни и другие антиленинские силы друг друга на дух не переносили. Попытки организации чего-то вроде туземных частей («бригады-микс»: французские офицеры и мобилизованные местные жители) успехом также не увенчались. Деникин пригрозил военным судом всем, кто туда запишется.

Наконец даже преступники (в качестве камуфляжа, но тем не менее) заявляли, что ведут борьбу с властями, поставленными вмешательством иностранцев.

В связи с чем применение термина «оккупация» к событиям конца 1918 — начала 1919 годов на Юге России представляется несколько некорректным. В том смысле, что оккупация предполагает установление на части суверенной территории одного государства власти и порядка, контролируемого руководством другого государства.

Порядка не было, был хаос.


Война не по правилам

Большевики активно этот хаос поддерживали. В Одессе была образована и успешно действовала Иностранная коллегия — группа, члены которой как раз и объясняли французскому десанту и матросам кораблей, что именно они делают в России.

Проходило это не без выдумки. Один из членов группы — Мартын Лоладзе — открыл ресторан. Сочетание обычной пищи и пищи для ума было таким успешным, что французское командование вначале запретило под страхом взысканий солдатам и матросам ходить в ресторан Лоладзе, а затем и закрыло его.

В группе была и француженка — Жанна Лябурб, поэтому никаких сложностей с изданием газеты на французском языке у группы не возникало.

Ну а лучшую «оценку» деятельности группы дало само французское командование. В начале марта 1919 года большая часть подпольщиков была арестована и расстреляна без суда. Но даже это уже не могло изменить явного провала создания на южных рубежах России марионеточных правительств.

Войска французы начали эвакуировать уже в марте. Не только потому, что на Парижской мирной конференции было принято решение выходить из этой авантюры. Авантюра хороша, пока риск приемлем. А вот пускаться в авантюры с распропагандированными войсками чревато.

Но если в войсках была лишь угроза мятежа, то события на флоте показали, что Мартын Лоладзе не зря кормил французов шашлыками. Андре Марти, механик миноносца «Проте», который к тому времени уже отвели в румынский Галац, готовил восстание на корабле с тем, чтобы отвести его в Одессу и передать большевикам. Получился бы «броненосец “Потёмкин”» во французском исполнении.

Но 16 апреля заговор раскрыли офицеры.

Но не только матросы «Проте» ели шашлыки Лоладзе — 19 апреля взбунтовались команды десятка судов, стоявших в бухте Севастополя, в том числе флагмана эскадры. Требования сводились к двум пунктам: «Хватит воевать с Россией!» и «Плывём домой».

Бунтовщиков, конечно, наказали, но по сути их требования были выполнены.

Ряд историков проводят между мятежами на кораблях и окончанием интервенции прямую связь. Возможно, это преувеличение. Скорее, на решение французского правительства повлияли не столько сами мятежи, сколько осознание того, что оно не в состоянии извлечь из ситуации хоть какую-то пользу. А матросы лишь доказали: дальше будет только хуже.

 
На самом деле история интервенции на Юге России — отличный образец поведения в ситуации, грозящей иностранным вмешательством: от майдана при поддержке посольств до прямого военного вторжения.

У большевиков в 1919 году не было чем сражаться с французской эскадрой и десантом. Все надежды — на неспособность тогдашней оппозиции к конструктивным действиям и плотную агитационную работу с иностранными войсками: «У вас была революция, у нас тоже революция, четыре года с немцем воевали, пей вино, кушай шашлык, езжай домой».

Хаос и неспособность оккупационной администрации работать и моральное разложение войск резко снижают желание политиков продолжать подобные авантюры.

Неспособная ни на что оппозиция в России имеется. А предотвратить появление чужих кораблей на рейде можно лишь активной работой с чужим информационным пространством.

Образно говоря, теперь кабаки для иностранных матросов нужно открывать по месту их проживания: держать сайты, лидеров мнений на зарплате — то, что Сергей Лавров однажды обозначил как «платить политологам, чтобы они сайты вели» и в успех чего явно не верит.

А большевики похожим способом смогли удержать Юг России.


Иван Зацарин, histrf.ru