---

Начало XX века — это время огромных и ужасных потрясений для нашего народа. Войны и революции безжалостно прокатились как по всей Российской империи, так и по той ее части, которая называется Беларусь. И первой трагедией, ставшей прелюдией к масштабным социальным экспериментам над судьбами миллионов людей, стала Русская революция 1905-1907 гг.
 

---

Поводом для кровавых событий, произошедших 111 лет назад, стало печально знаменитое «кровавое воскресенье» 9 января 1905 г.

В этот день в Санкт-Петербурге было расстреляно мирное шествие рабочих, которые несли царю Николаю II петицию о своих нуждах. По официальным данным, погибло 130 человек, а 299 были ранены. Иностранная пресса и революционные издания публиковали сведения о тысячах пострадавших, однако они не были подтверждены документально.





Как бы то ни было, беспощадный расстрел безоружных людей стал искрой, из которой «возгорелось пламя» революционной борьбы.

А для нее были все основания.


Российская империя к началу прошлого века была абсолютной монархией, в которой отсутствовали элементарные права и свободы граждан. Не было ни парламента, ни легальных политических партий, ни свободы слова, собраний и печати.

Преимущественно крестьянское население страдало от малоземелья, так как основные угодья принадлежали помещикам или государству. Так, в Минской губернии, согласно переписи 1897 г., проживало 2 147 600 человек, из которых крестьяне составляли 71,8%, а дворяне, лишь часть из которых была помещиками — всего 3,64%.

При этом помещикам к 1905 году принадлежало более 41% всей земли, а площадь их наделов со-ставляла от 100 до 500 и выше десятин.

В то же время десятая часть крестьян вообще не имели собственной земли, а около 43% дворов распоряжались наделом менее 8 десятин, с которых прокормить крестьянскую семью, в среднем включавшую 6-7 человек, не было никакой возможности.





Фабрично-заводские рабочие страдали от непомерной эксплуатации, трудились по 12-14 часов, не имели социальных выплат по болезни и оплачиваемых отпусков, отсутствовало пенсионное обеспечение.

Зарплаты рабочих были небольшим, а траты значительными.

Например, в Минске в начале прошлого века рабочие, в зависимости от квалификации, получали от 17 до 70 рублей в месяц (средний заработок был около 30 рублей), а простенький обед в трактире (суп, селедка с картофельным пюре и чай) стоил около 20 копеек, съемное жилье обходилось в 11-12 рублей.

А еще была семья! В отличие от нынешних времен, 3-5 детей считались нормой, и их надо было кормить.


Кроме проблем политического и экономического характера дело осложняло угнетенное положение национальных меньшинств, которые на окраинах России зачастую составляли значительные группы населения, но были лишены каких-либо прав.

В Минской губернии на 1 января 1905 г. проживало 386 639 иудеев (15,3%), в то же время в самой губернской столице из 90 912 жителей к еврейской национальности принадлежало 47 562 человека!

В некоторых местечках и городах еврейское население составляло абсолютное большинство.

Так, в местечке Березино из 4871 жителя евреями были 3377 человек, в Борисове из
15 063 — 7722, в Игумене (ныне Червень) из 4573 — 2817, в Койданово (ныне Дзержинск) из 4744 — 3156, в Слуцке из 14 349 — 10 264 и т.д.





При этом подданные иудейского вероисповедания были обложены двойными налогами, ограничены в своих правах при поступлении в средние и высшие учебные заведения, фактически не допускались на государственную службу, не имели права владеть землей и заниматься сельским хозяйством.

В похожей ситуации на территории северо-западных губерний, в которые входили белорусские земли, находилось и польское население, наказанное за участие в антиправительственных мятежах в XIX в.
 Читать полностью:  http://news.tut.by/society/470855.html

Немудрено, что при таких проблемах поводом ко всеобщим народным выступлениям могло послужить что угодно.

«Кровавое воскресенье» в столице империи отозвалось на ее окраинах эхом демонстраций и стачек. Их организаторами выступили члены сформировавшихся к тому времени нелегальных политических партий: РСДРП, эсеры, Бунд, ППС вывели на площади и улицы белорусских городов своих сторонников.

В январе 1905 г. революционным пожаром оказались охвачены более 30 городов и местечек Беларуси, основным лозунгом был клич «Долой самодержавие».

В феврале к политическим протестам добавились экономические требования: уменьшение рабочего дня до 10, а то и 8 часов, увеличение зарплаты и др. Не обошлось и без курьезов.

18 февраля в Минске прошла демонстрация учащихся и рабочих, а впереди колонны гордо реял красный флаг, сделанный… из красной подкладки шинели самого губернатора Мусина-Пушкина! Этому поспособствовал его сын-гимназист, также участвовавший в демонстрации.


Казаки на углу Захарьевской и Губернаторской улиц в Минске. Октябрь 1905 г.


Весной активность протестующих только усилилась. С апреля по июнь 1905 г. митинги и демонстрации прошли уже в 53 городах и местечках, а у участников появилось оружие.

К протестам городских рабочих присоединились и крестьяне, летом произошло 237 выступлений в сельской местности.

В Минской губернии наиболее массовыми стали выступления крестьян Минского и Слуцкого уездов. В последнем произошли стычки с полицией.

Например, жители села Белевич самовольно стали пасти скот на землях помещика, а в селе Цыганы при попытке установить межевые знаки на границе сервитутных земель местные жители избили палками пристава и урядника.

В Игуменском уезде (Червеньский р-н) крестьяне деревень Гудовичи и Верхлисье пасли скот на землях помещика Ельского, а его самого избили при попытке выгнать незаконно пасущийся скот.

Летом в Минске и Витебске произошли волнения в воинских частях. Напуганный размахом революционного движения император по совету ближайшего окружения решился на дарование народу парламента — Государственной Думы.

Однако изданный 6 августа 1905 г. манифест и положение о новом органе власти были встречены отнюдь не ликованием, а еще большим обострением борьбы, поскольку эта дума, по мысли властей, должна была носить лишь декоративный характер и выполнять только законосовещательные функции.

Недовольство народа сделало невозможным проведение выборов.


В октябре 1905 г. революционное движение вплотную приблизилось к своему пику. В Москве началась забастовка рабочих, которая переросла во всероссийскую стачку.

В Минске 3 октября забастовали рабочие и служащие конки, 11 и 12 октября началась забастовка на участках Московско-Брестской и Либаво-Роменской железных дорог, 13 октября к ним присоединились рабочие мастерских и учащиеся всех средних учебных заведений.

По сообщениям полиции, 13 октября по городу стали ходить агитаторы, «по большей части 15- и 16-летние евреи и еврейки », которые «охаживали дворы и усиленно старались возбудить прислугу против хозяев и вызвать ее на улицу».

Правда, попытка организовать забастовку прислуги успеха не имела.

Однако обстановка в городе была накалена до предела. Полиция доносила: «Ежедневно по Губернаторской и Захарьевской улицам ходят толпы евреев и учащейся молодежи, готовых каждую минуту устроить демонстрацию».


17 октября Николай II подписал новый манифест, в котором провозгласил введение в России свободы слова, собраний и печати, совести, союзов и неприкосновенности личности.





Одновременно учреждалась Дума с законодательными полномочиями.

Для представителей буржуазного лагеря это означало победу и одновременно окончание революции. Но рабочий лагерь, представленный революционными партиями социал-демократического направления, призвал к продолжению борьбы.

В Минске о манифесте узнали лишь на следующий день.

В 11 часов утра в районе вокзала Либаво-Роменской железной дороги стала собираться толпа.

Около полудня председатель собраний железнодорожных служащих агент Жаба получил от начальника дороги копию манифеста и получил от нового исполняющего обязанности губернатора генерала Курлова разрешение на проведение митинга в здании вокзала.

Начальник жандармов Вильдеман-Клопман пытался получить приказ губернатора о необходимых действиях, однако Курлов в своем доме принимал гостей и никаких указаний не дал, поручив местным чиновникам действовать так, как они посчитают нужным.


Несмотря на далекие от политической корректности речи ораторов под красными флагами, митинг первоначально никто не разгонял и не трогал.

Но позже на площадь по Михайловской улице прибыла толпа, которая по пути избила городового и устроила обстрел 4-го полицейского участка Минского Городского полицейского управления.




Войдя на площадь, народная масса попыталась проникнуть в здание вокзала, где находились солдаты, приведенные по приказу жандармского начальника. Проникновение в здание сопровождалось попытками захвата оружия у нижних чинов, насилием и даже несколькими выстрелами из револьвера.

В ответ на это солдаты начали стрелять, причем право на такие действия «без особых предупреждений» у военнослужащих было в соответствии с Уставом гарнизонной службы.

Результатом стрельбы стало 55 убитых и 75 раненых.

Таким образом, длившийся несколько часов митинг закончился кровавой трагедией лишь после появления на площади вооруженных и радикально настроенных демонстрантов. Никаких приказов об открытии огня ни сам губернатор Курлов, ни полицмейстер Норов не давали.

Однако в историю эти кровавые события 18 октября 1905 г. вошли именно как «Курловский расстрел».



Перед домом губернатора Курлова, октябрь 1905 г.

 
Ни в чем не повинный губернатор и полицмейстер были приговорены партией эсеров к смертной казни, и 27 января 1906 г. было осуществлено двойное покушение.

Во время похорон генерала Курча, на которых присутствовали Курлов и Норов, революционер Иван Пулихов метнул в губернатора бомбу, а его сообщница Александра Измайлович (кстати, сама дочь генерала) выстрелила в полицмейстера.

Бомба не взорвалась, террористка промахнулась. Оба были задержаны и осуждены.


А революция меж тем шла к закату.

В декабре 1905 г. московские рабочие организовали вооруженное восстание, которое было подавлено армейскими частями. Две Думы, 1906 и 1907 гг., были распущены царем и так и не стали полноценным парламентом. Все вернулось «на круги своя».

Но через 10 лет все повторится, и уже с иными последствиями.