---

 
3 марта 1918 года между Советской Россией с одной стороны и государствами Четверного союза (Германией, Австро-Венгрией, Османской империей и Болгарией) — с другой, был заключен договор, который вывел Россию из Первой мировой войны.

Однако вопреки обещаниям большевиков, с которыми они пришли к власти, этот договор был заключен на условиях Германии и её союзников, крайне тяжелых для России.

Вопрос, можно ли заключать такой мир с империалистами, вызвал ожесточенные споры, а последствия договора стали одной из причин широкомасштабной гражданской войны на территории бывшей Российской империи.
 

---

 

Свергнутая монархия оставила после себя не самое приятное «наследство». Ленин и его сторонники хотели как можно скорее заключить мир с Германией и ее союзниками, дабы наконец прекратить войну, которая большинству россиян уже давно казалась бессмысленной.

Однако переговорный процесс порядком затянулся, и в ходе заключения мирных договоренностей большевики показали себя не самыми удачными дипломатами.

Переговоры о мире начались 3 декабря (20 ноября по старому стилю) 1917 года: в этот день мирная делегация советского правительства во главе с Адольфом Иоффе (позднее ее возглавлял Троцкий) прибыла в нейтральную зону и проследовала в Брест-Литовск, где находилась Ставка германского командования на Восточном фронте.

Там советские дипломаты встретились с делегатами от австро-германского блока и приступили к обсуждению условий.

Официально мирный договор был подписан лишь 3 марта 1918 года в Брест-Литовске.





 

---

Свой взгляд на то, почему большевики были готовы заключить мир любой ценой, как Первая мировая война помогла Ленину и его партии и какие уроки мы сегодня можем извлечь из тех событий, в интервью порталу «История.РФ» изложил научный директор Российского военно-исторического общества Михаил Мягков.





«Ни мира, ни войны»

— Михаил Юрьевич, все ли большевики единогласно выступали за прекращение Первой мировой войны? Или все-таки были те, кто не поддерживал Ленина в его устремлениях?

— Среди большевиков не было единогласия. Часть сторонников Ленина выступала за мир в любом случае и считала, что, если немцы предъявят ультиматум, необходимо заключать мирный договор и уступать территорию.

Другая часть большевиков (левые коммунисты) выступала за то, чтобы продолжить войну, теперь уже революционную, мир не заключать; они надеялись, что мировая война перерастет в войну гражданскую и пролетариат Западной Европы нас поддержит. Но эти левацкие настроения были малообоснованны на тот период времени.

— А какую позицию занимал Троцкий? Судя по тому, что он называл свое участие в мирных переговорах «визитами в камеру пыток», ему не очень нравился весь этот дипломатический процесс…

— На начальном этапе переговоров Троцкий был главой советской делегации, так как занимал пост наркома иностранных дел. Позицию, которую занимал Троцкий, можно описать так: «Ни мира, ни войны» — то есть мир не заключаем, но армию распускаем. Собственно говоря, такая позиция Троцкого и привела к тому, что советская делегация ушла с переговоров после того, как немцы выдвинули ультимативные требования.





После этого немцы начали наступление: заняли Минск, практически всю Украину, дошли до Крыма, Кавказа.

Соответственно, следующая делегация, которая была послана советским правительством на мирные переговоры в Брест-Литовск, заключила договор, по которому 3 марта 1918 года мы отдавали в руки врага 1 миллион квадратных километров территории.

До войны здесь проживало огромное количество населения и находилось около половины нашей промышленности, железнодорожного транспорта. То есть советское государство сразу оказалось ослабленным, и ему фактически грозило полное уничтожение.


«Для офицеров это был позор»

— Разве ленинское правительство не понимало этого?

— Большевики пошли на эти условия, желая сохранить свою власть. Естественно, брестские договоренности вызвали бурю возмущения среди русских офицеров и многих других граждан России, которые видели в этом предательство интересов своего государства.

— Да, и ярким подтверждением этого является трагический случай с генералом Владимиром Скалоном, который был назначен военным консультантом на мирных переговорах в Брест-Литовске и во время одного из совещаний застрелился… Как вы думаете, его подвигла к этому попранная офицерская честь?

— Конечно, русское офицерство видело в этом перемирии позор для своей страны. Ведь что произошло? Русская армия более чем достойно воевала в Первой мировой войне, мы не понесли военного поражения. Лишь революция и смена власти привели к тому, что страна была ослаблена, ввергнута в революционный хаос и был заключен Брестский мир.

Если бы не было революции, то, скорее всего, Россия вышла бы из войны в числе победителей. Естественно, русские офицеры воспринимали Брестский договор как удар по национальным интересам России, за которую они воевали, за которую проливали кровь. Поэтому споры о Брестском мире продолжаются до сих пор и будут продолжаться далее.

С одной стороны, Брестский договор в любом случае потом был отменен, и Германия вывела свои войска из России. С другой стороны, как мы можем расценивать эти мирные договоренности, когда огромное количество людей в нашей стране восприняли этот договор как предательство? И страна была лишена своих жизненных сил, большой части своей промышленности, военного потенциала — можно ли оправдать такой договор? Это остается большим вопросом.

— Вы говорите: «Если бы не было революции…» Но, может быть, наоборот? Если бы не Первая мировая война, которая так измотала страну и весь ее народ, то и революции бы не случилось?

— Конечно, многие историки сейчас связывают развитие революционных событий с участием России в Первой мировой войне. Но хотел бы подчеркнуть: революция стала следствием не только Первой мировой войны, у нее было много других социальных, политических причин — крестьянский вопрос, рабочий вопрос…

Конечно, война до предела обострила все эти противоречия. Но здесь мы вправе задаваться вопросом: возможно ли идти на подобный договор, который противоречит интересам страны и против которого выступает значительная часть ее населения?





— Во время военных действий большевики проводили активную агитацию, призывая русских бросать оружие и прекратить войну. И в самом деле многие откликались на эти призывы. Но все же, как считает ряд историков, влияния Ленина и его партии на народ было недостаточно, чтобы как-то серьезно изменить ход войны. А вы что думаете?

— После февральских событий роль партии большевиков, действительно, усилилась, и люди на фронте и в тылу хотели скорейшего заключения мира. Но, конечно же, не такой ценой, какой был заключен Брестский договор, когда огромные территории отдавались в руки врага.

Сегодня мы должны выносить уроки из Брестского договора и задаться вопросом: возможно ли ущемление национальных интересов ради достижения политических целей?

Этот вопрос неоднозначный, поскольку после ухода Троцкого из процесса переговоров у большевиков оставалось мало возможностей для маневров — немцы уже начали наступление. Однако, мне кажется, в данной ситуации в любом случае следовало руководствоваться интересами государства, а следовательно, интересами народа.


Мировая революция или советский строй?

— А что было главной целью большевиков в этом перемирии? Они лишь хотели утверждения своей власти в России или преследовали и другую выгоду?

— Они надеялись не только на поражение Германии, но и на то, что разразится мировая революция, которая начнется с Европы. Но их расчеты оказались несостоятельными — мировой революции не произошло.

— На что Ленин рассчитывал? Ведь, насколько я понимаю, восстания рабочих, которые то и дело возникали в Европе, были не столь значительны, чтобы ожидать свержения существующего строя.

— Нет, они были значительны, но их не хватило для мировой революции, в том числе европейской. Но большевики были готовы на любые жертвы ради мировой революции, и одной из таких жертв, возможно, могла стать Россия. Это была одна из главных идей Ленина, но сегодня нам сложно ее оправдывать. С другой стороны, заключая договоренности в Брест-Литовске, Ленин думал о том, чтобы сохранить советский строй, но и мировое восстание рабочих тоже занимало его мысли.




Второй состав советской делегации в Брест-Литовске. Сидят, слева направо: Каменев, Иоффе, Биценко. Стоят, слева направо: Липский В.А., Стучка, Троцкий Л.Д., Карахан Л.М.
 

---

— Получается, Ленин находился между двух огней?

— Он считал, что если мировая революция не развернется сей же час, то необходимо сохранить советскую власть, заключив договоренности с враждующими странами. Также Ленин рассматривал возможность революционизировать немецкие войска, которые находились на нашей территории. А левые коммунисты хотели начать революционную войну немедленно.

Разница в этих позициях есть, но в любом случае и Ленин, и левые коммунисты держали курс на мировую революцию.

— Вообще, как видно, Первая мировая война была большевикам очень на руку, как и любой крупный военный конфликт. Хотя Ленин и его сторонники всегда называли империалистические войны преступлением, они охотно воспользовались одной из них для установления своей диктатуры.

— Да, мировая война должна была перерасти в войну гражданскую. Многие историки сегодня говорят (и достаточно справедливо) о том, что в конце концов Германия потерпела поражение, и мы вышли из Брестского мира, а немцы уже в ноябре 1918 года отвели свои войска.

Но давайте представим на секунду, что Германия бы не вышла из войны и оказалась в числе победителей, либо страны Антанты заключили с ней какой-то компромиссный мир. В этом случае мы лишились бы огромных территорий.

Поэтому сегодня, еще раз повторю, мы должны извлекать уроки из Брестского мира и понимать, что национальные интересы должны стоять на первом плане.
 

Екатерина Соловьёва, «История.РФ»