Я еще относительно подвижен, по крайней мере, если сравнивать с лежачим камнем.

Профессию я выбирал себе сам. Сам сдал на права, получил нужные категории, прошел всякие курсы, набил шишек, порвал не одну робу и перчатки.

Хобби я не выбирал. Оно само меня выбрало. Человек я по сути мирный и спокойный, но неусидчивый. Поэтому охота и рыбалка не мое, да и зверушек жалко. Люблю я их.

А вот полазить где-то, измазавшись по самые уши — это для меня самое то.

Итак, в 2009 году я купил свой первый металлодетектор. Это была «Аська-150». Или «Гаррет АСЕ- 150» по-научному. Самый дешевый металлоискатель из приличных.

Чего я хотел? Да, я хотел найти какой-нибудь клад, ну или что-то чрезвычайно интересное и, несомненно, полезное лично для меня.

Собственно это желание и стало той, ступенькой, после которой начинаешь смотреть на мир совсем другими глазами. Не сразу конечно, но не буду забегать вперед.

И так я стал копателем. Одномоментно. Что делает копатель первым делом? Правильно, покупает хорошую лопату. И это был «Фискарс» («Фискарь» в простонародии). Стоила она порядка 100$ на тот момент. Прибор стоил 150$ к слову.

Я копал всё и везде. Какие-то заюзаные карты из интернета, подслушанные байки аборигенов в селениях, бесспорно, приносили свои плоды и расширяли ассортимент находок. Тогда уже я понимал, что копать я хочу «историю», а не «войну». Ну, во-первых мне это интереснее, а во вторых — безопаснее. Но это я понял чуть позже.







Фото из личного архива

Находки были разные. От медных колечек, монет 15-19 веков, до золотых браслетов и швейцарских часов, найденных на пляжах ранним утром. Пляжи — это мое любимое. Там всегда есть чем поживиться. Что есть, то есть.

Но рано или поздно любой копатель сталкивается с «войной». Она у нас была везде, и обойти ее еще не удавалось никому. 
 

Первые пупырышные мурашки были при виде поднятой в Хальче на вспаханном огороде покореженной мины. Был еще смершевский именной ТТ, но об этом в другой раз...

Войны в земле еще много. Так много, что те, кто на ней специализируется, копают с большой осторожностью. Многие вещи до сих пор лежат в земле в отличном состоянии.

Гомель вообще богат на подобные находки. Это был один из важных рубежей перед операцией «Багратион».

В этой операции погиб дед моей жены, Якубов Гулям, Герой Советского Союза. Под Быховом, на Лудчицкой высоте, недалеко от места гибели, в честь подвига воинов, как многонациональный символ чести и доблести, установлен памятный монумент с барельефами шестерых Героев Советского Союза. Так и стоят они до сих пор рядом, плечом к плечу русские, белорус, украинец, узбек, грузин и казах.


Мемориал «Высота героев» г. Быхов

Он был узбеком и, наследуя, видимо, генетику старшая дочь получилась афробелорусской, или в простонародии черной и узкоглазой.

Сказать, что все были в шоке — значит не сказать ничего.

Это был военно-полевой роман. Она была партизанкой, переводила бойцов за линию фронта и обратно. Он командиром разведгруппы в звании капитана. Потом родилась моя будущая теща. Он к тому времени уже геройски погиб.
 

Два года я рыл носом землю. Искал зацепки, контакты, писал письма, запросы, обращения и просто переворачивал интернет. И перед самым Днем Победы, буквально за неделю, я нашел тех, кого искал. Я нашел их всех, тех, кто остался по родственной линии в Узбекистане.

Знаете ощущения своего первого найденного оружия или снаряда? Попробуйте, может, поймете меня.





Общественно-политическая газета «Андижанская правда» от 24 августа 2010г.

Весной, в апреле мне на телефон раздался звонок. Это был корреспондент Андижанской газеты Гарун Машуров, который откликнулся на мой запрос.

Потом естественно были сопли, слезы, видеозвонки, встречи с роднёй в разных городах России, в которых я бывал по работе.

А теперь мы ходим по улице Якуба Гулямова в Минске, по проспектам и улицам с именами других героев, в других городах, даже не осознавая то, что кто-то совсем не мечтал иметь такую славу посмертно. Но мы ходим по ним даже не думая, какой ценой они за это заплатили.

Но сейчас тоже не об этом.

Знаете поговорку «Рыбак рыбака видит издалека»?

Так вот копатели это своеобразная каста. Его можно вычислить по взгляду, по разговору, по блеску глаз при упоминании слов «хабар», «коп» или «находка».

Копательство на данный момент не совсем законно. Но иногда, по ощущениям, приборы есть у каждого пятого. Количество копателей на утреннем пляже часто превышает количество рыбаков вместе с еще не проснувшимися бездомными и влюбленными, не успевшими сделать свои дела и встречающими рассвет с эрекцией.

Найденные в земле или на пляже ценности редко кто продает на внешние рынки, за исключением реальных раритетов. Но это бывает крайне редко. Все идет на внутренний полузакрытый рынок. Я не понимаю, почему государство отказалось возглавить это движение. Это же реальный возможный доход. В итоге вместо того, чтобы иметь возможность копать в разрешенных местах с уплатой установленного налога, все прячутся, но копать при этом никто не перестает. По сути контроля как такового нет.

Один из способов легализации я придумал лично сам.

Собрал ведро ненужных и неважных находок, и отнес в музей города. Там их у меня приняли на хранение, выдав соответствующую расписку с перечнем. Через месяц ты забираешь это все, ну или даришь музею, а на руках остается справка, косвенно подтверждающая то, что ты сотрудничаешь с музеем. Этой справки всегда хватало при встрече с милицией.

Если быть уж очень откровенным, то находок у копателей столько, что хватило бы в каждом городе на хорошую выставку, и еще для внутреннего рынка сбыта бы осталось. И народ был бы доволен таким положением дел.

Более того, это был бы контролируемый рынок сбыта.
 

Комментаторам типа «Пусти свинью в огород» отвечу сразу: «Никогда уважающий себя копарь не полезет копать то, что обозначено табличкой «Культурная ценность». Есть, конечно, отморозки, но их мало и они достойны уничтожения.

Основной костяк старых копателей составляют бывшие или действующие сотрудники силовых ведомств. С помощью их всегда был порядок и контроль в этой сфере. Люди спокойно вступали в группы по интересам, общались, делились информацией, даже соревновались в количестве находок.

Теперь все разбежались, и контроля как такового нет. Кому от этого лучше? Или все думают, что с годами оружие на чердаках пришло в негодность? Вы ошибаетесь.

Недавно у нас при сносе частного дома нашли на чердаке редкую версию пулемета Максим.

И найденных безымянных погибших мы часто перезахораниваем сами. По закону мы должны сообщать в военкомат. Но военкомату это и раньше было не нужно, а теперь это не нужно вообще никому.

Я уже слышу реплики защитников культурных ценностей. Но не все меркантильны в этом вопросе. Кому-то хочется просто хорошо провести время.

Со своей стороны я понял одно: больше чем я нашел — я уже вряд ли найду. Меркантильность исчезла из моего хобби уже давно. Бывало, находки с пляжей пригоршнями раздавал знакомым.

Но часто хочется копнуть....