Быть культурным, значит быть духовным? :: IMHOclub

РУССКИЙ МИР

16.10.2021

Валерий Бухвалов

Доктор педагогики

Быть культурным, значит быть духовным?

размышления

Участники дискуссии:

15

61
Последняя реплика:

больше месяца назад

Леонид Соколов, Maija Vainst, Лаокоонт ., Леонид Радченко, Валерий Бухвалов, Владимир Иванов, Vladimir Kirsh, Савва Парафин, Mumins Mumins Mumins, Артём Бузинный, Иван Киплинг, Виталий Матусевич, Алексей Валерьевич Солин

Евангельская фраза о том, что всякому имущему дастся и приумножится, а у неимущего отнимается и то, что имеет, многих вводит в смущение. Разве это справедливо, если у неимущего отнимется даже то, что имеет? А еще утверждается, что христианство – это религия любви к ближнему, какая уж тут любовь, если последнее отнимется!

Многие понимают эту фразу в исключительно материальном смысле, тогда как евангельские тексты – это тексты о законах духовного мира, которые уже здесь на земле определяют наше отношение к себе и другим.

В этой фразе говорится совсем не о приумножении материальных благ, а о духовных ценностях, которые человек стремится приумножать в процессе укрощения своих греховных страстей. Тому, кто стремится духовно расти, дастся и приумножится, опять же не денег и не материальных благ, а духовных сил и нравственной чистоты. А если человек не работает над укрощением своих греховных страстей, то и те добродетели, которые он имеет, будут постепенно замещены страстями, вот почему у него отнимется и то, что имеет.

Из этого закона вытекает и другой закон духовного мира – наше земное положение определяется состоянием нашего духа, потому что дух творит формы бытия. Радости и скорби, которые сопровождают нашу жизнь, есть следствия нашего духовного состояния, причиной которых мы сами являемся. И если наше духовное состояние определяется жадностью, злобой, завистью и ненавистью к ближним, мы можем быть даже вполне материально обеспеченными людьми, но вот счастливыми мы точно не будем. Настоящей любви и дружбы, уважения и подлинного авторитета у раба греховных страстей не будет. Потому что окружать нас будут такие же в духовном плане, как и мы, а зло неспособно на чистые человеческие чувства. А счастье – категория духовная, оно не определяется количеством материальных благ. Нищий может быть счастливым, а богатый — глубоко несчастным.

Возникают вопросы – есть ли связи между духом человека и его культурным уровнем и может ли культурное развитие изменять духовное состояние личности? Вопросы далеко не праздные, а принципиально важные в плане воспитания в семье и школе. Ведь в понимании многих быть духовным – это значит быть культурным. Считается, что чем выше уровень культуры человека, тем выше его духовность. Но как объяснить тогда, что у многих святых, уровень знаний культурных достижений был, мягко говоря, невысокий, а вот уровень духовности был высочайший?

Священник Владимир Соколов в книге «Мистика или духовность?» представляет очень точное соотношение культуры и религии (1). Культура — это материализация духа, и поэтому культура не может стоять обособленно от религии. У духовного человека духовные ценности мировоззрения не могут находиться на периферии его жизни, а, следовательно, они будут обязательно проявляться в профессиональной и общественно-культурной жизни. Не может духовный человек делать оценки и предлагать преобразования реальности, в которой он находится только с позиций культурных эталонов.

Духовный человек прекрасно понимает, что многие события, свидетелем которых он является, культурные достижения, с которыми он знакомится, в основе своей – воплощение духовных состояний людей, стоящих за этими событиями и достижениями. Это и понятно, преследуя свои личные, эгоистические цели личность может в какой-то момент быть милосердной, но это милосердие ради собственного тщеславия и продвижения к материальным благам, которые и выбраны духом личного эгоизма как целевые установки. Поэтому, верующий или неверующий, но человек с духовными ценностями мировоззрения способен увидеть то, что скрыто от глаз культурного человека, не имеющего духовной шкалы мировоззрения. Без духовной шкалы оценка любого события или достижения всегда будет носить эмоциональный характер.

Культура душевна, она влияет на эмоции, но подлинная культура всегда питается от духа и влияет не только на эмоции, но и на духовное состояние человека. Если нет духовного питания, то культура непременно вырождается в чисто душевное явление. Где нет небесного питания, там земная душевная мудрость становится бесовской. Но там, где культура питается из духовного источника, она в высших своих проявлениях граничит с духовным миром. Поэтому христианская культура тесно связана не только с внешним выражением религии но, и с аскетикой, обращенной к внутренней жизни человека, к его изменению и преображению.

Смысл христианской культуры в открытии и показе совершенной, преображенной жизни. Там, где происходит измена этой задаче, в культуре наблюдается деградация. Почему у нас сегодня нет художественных произведений, которые мы могли бы сравнить, например, с произведениями Ф.М. Достоевского? Потому что в абсолютном большинстве современных художественных произведений нет духа, хотя душевных переживаний с избытком.

Вот, что писал сам Федор Михайлович: «Я думаю, самая главная, самая коренная духовная потребность русского народа есть потребность страдания, всегдашнего и неутолимого, везде и во всем. Этою жаждою страдания он, кажется, заражен искони веков. Страдальческая струя проходит через всю его историю, не от внешних только несчастий и бедствий, а бьет ключом из самого сердца народного. У русского народа даже в счастье непременно есть часть страдания, иначе счастье его для него неполно» (2).

Что это за счастье, если для него необходимо страдание? Например, для западного человека счастье в материальных благах и никаких страданий. В чем же страдания героев произведений Достоевского?

Его герои страдают в поисках смыслов жизни, в поисках правды, потому что не в силе, а правде Бог. Герои Достоевского ищут Бога, а не материальных благ. У каждого из них свой путь к Богу, проходя который они страдают. Страдают, потому что в Евангелии сказано, что приобретение добродетелей невозможно без страданий: «В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16, 33).

А путь к Богу, это путь преодоления греховных страстей ради приобретения добродетелей и без страданий пройти такой путь невозможно. Добровольное ограничение своих страстей – аскетика, вот подлинный смысл культурного развития.

Только через аскетику можно по настоящему оценить и понять культуру, ибо аскетика всегда содержит в себе духовно-нравственные критерии отношения человека к Богу, к самому себе, к миру. Она всегда устремлена на изменение нравов человека, а через изменение нравов и на изменение мира, потому что мир может меняться только с уменьшением греховных страстей у людей.

Культурное развитие оказывает влияние на изменение личности только в одном случае – если оно изменяет и укрепляет духовные ценности личности. Можно быть высокообразованным в культурном плане человеком, но в духовном плане – гордым, жадным, завистливым. Не сами по себе культурные достижения изменяют нас, а духовные ценности, которые заложены в эти достижения и которые мы принимаем как доминанты нашего мировоззрения.

Почему подвиг преподобного Сергия Радонежского стоит в связи с освобождением Руси от татаро-монгольского ига, расцветом иконописи и государственного утверждения Московского княжества? Почему на Руси было всегда такое трепетное отношение к монашеству? Почему, к примеру, после подвига преподобного Серафима Саровского мы наблюдаем расцвет русской культуры и государственности? Почему Гоголь и Достоевский появились после него, а не до него?

Почему XVIII-му веку, самому бездуховному в русской истории, предшествует оскудение во святых, раскол в Церкви, споры стяжателей с нестяжателями? Почему всегда считалось, что аскет-подвижник находится на передовой духовной борьбы, а все остальные в тылу? На все эти и другие «почему?» невозможно ответить в рамках привычного взгляда на историю, как движение к прогрессу.

Здесь нужен другой взгляд – духовный. В свое время нам преподавали историю на основе формационной концепции марксизма. Считалось, как неоспоримая истина, что развитие общества идет по пути прогресса, что после капиталистической формации обязательно наступит коммунистическая с первой своей стадией – социалистической. Но вот пришла «перестройка» и формационная концепция рухнула, историки и философы перестали говорить об «объективных законах» истории. Оказалось, что внешние формы бытия создаются совсем не «объективными законами» истории, а духовным состоянием политической и культурной элиты общества.

Погружение в дикий капитализм в результате «перестройки» произошло не в силу «объективных законов», а в силу преобладания в сознании тогдашней элиты общества гордыни, сребролюбия и сластолюбия. Какое значение при этом сыграла культура, учитывая, что общий уровень культуры в советском обществе был достаточно высокий? Почти никакого. Высокий уровень культуры не смог удержать советское общество от сползания в греховные страсти диких капиталистических отношений. Почему же интересно, ведь многие уверены, что культурный человек никогда не скатится в греховные страсти?

Потому что дух общества не только создает, но и удерживает формы. Дух советского общества был не коммунистическим, а православным, но без веры в Бога. Этот православный дух формировался не на марксистских догмах, а на классической русской культуре, в которой воплощались православные духовные ценности – братолюбие, служение, трудолюбие, милосердие, коллективизм и другие. Но без веры в Бога, эти ценности не имеют прочного фундамента. Они – результат внешнего обряда коммунистического воспитания в школе и в обществе.

К началу «перестройки» большая часть советского общества уже потеряла веру в коммунистическое будущее, веры в Бога у них тоже не было. В результате ложные обещания быстрых материальных благ при переходе к капитализму, привели к отказу советского общества от своих духовных ценностей, на которых держалась социальная справедливость. Безбожная культура, пускай и на высоком уровне не смогла стать защитой от идолов мамоны. От идолов защищает только Бог.

Культура сама по себе есть информационное поле, осваивая которое человек знакомится с духовными ценностями своего народа. Знакомится, но еще не становится их носителем, то есть не определяет свою идентичность. Поэтому культура душевна, она формирует и развивает чувства, закладывает рациональные модели поведения в разных жизненных ситуациях.

Анализируя произведения культуры, особенно поступки героев, человек знакомится с особенностями проявления духовных ценностей, которые и лежат в основе того, что называется русским характером. Погружаясь в мир русской культуры, человек как-бы примеряет для себя все культурные достижения и духовные ценности. Братолюбие, служение, трудолюбие, милосердие, самопожертвование – это мое или нет?

Определение культурной идентичности происходит тогда, когда личность принимает духовные ценности нации, как ценностную шкалу мировоззрения для анализа, оценки и проектирования своей деятельности. Причем принимает с полным пониманием того, что эти ценности даны самим Богом, высшим авторитетом, который не может быть оспорен никакой философской концепцией. Ибо «Мудрость мира сего есть безумие перед Богом» (1 Кор. 3,19). Принимает человек Православие, как основу русской духовной культуры, значит, принимает и русскую идентичность для себя. Отвергает Православие, значит, он либо космополит, либо носитель другой идентичности.

Следует подчеркнуть, что принятие Православия, как основы русской духовной культуры совсем не требует личной веры в Бога. Не нужно думать, что только верующий в Бога может быть русским. Атеист тоже может быть русским, при одном важном условии, он не является богоборцем и понимает, что русская культура есть воплощение духовных ценностей православного культа. Ибо все богоборцы – служители сатаны, независимо от их национальной самоидентификации и уровня культуры.

Культура — это защитная система общественной жизни. Механизм этой защиты заключается в постоянном воспроизведении духовных ценностей в произведениях культуры. Это задача и государства и культурной элиты. Только та культура устойчива, которая привносит и удерживает в общественной жизни духовно-нравственные ценности. Если культурная элита перестает такие ценности воспроизводить, то защитная система общества поражается, и само общество быстро приходит в упадок.

И быть русским означает быть носителем духа Православия, даже если ты и не веришь в Бога. Достоевский писал: «Говорят, русский народ плохо знает Евангелие, не знает основных правил веры. Конечно так, но Христа он знает и носит его в своем сердце искони. И может быть, главнейшее предызбранное назначение народа русского в судьбах всего человечества и состоит лишь в том, чтоб сохранить у себя этот божественный образ Христа во всей чистоте, а когда придет время, явить этот образ миру, потерявшему пути свои!» (3).

И что мы сегодня наблюдаем?

Валерий Бухвалов, Dr. paed.

При подготовке статьи использованы следующие источники:

1. Соколов В. Мистика или духовность?

2. Прот. Павел Хондзинский Святитель Дмитрий Ростовский и Федор Михайловия Достоевский

3. Достоевский Ф.М. Дневник писателя