Валерий Леонов, главный редактор портала EURASIA.FILM:

Всё, что связано с Белоруссией, не оставляет равнодушными наших читателей. В процессе подготовки Второго Фестиваля документального кино «Евразия.DOC», который пройдёт в Минске, мы много общаемся с членами его жюри с белорусской стороны. В этот раз встретились с известным белорусским политологом Алексеем Дзермантом. Пользуясь случаем, взяли у него небольшое интервью для нашего портала.
 

— Этой осенью почти одновременно в Белоруссии и в России прошли парламентские выборы. Вы заметили какие-то параллели в их проведении и результатах?

— Да, действительно, выборы в Парламент прошли. Отличия, конечно, есть. Все-таки в России смешанная система — есть партийные списки, есть мажоритарные округа. У нас система мажоритарная, то есть за партии не голосуют, в этом серьезное различие.

В России конкуренция между партиями большая. У нас она только начинается, находится, так сказать, в зачаточном состоянии. Поэтому такой острой борьбы не было, не было сильной полемики.

В России я даже наблюдал, как некоторые мои коллеги, друзья, в частности — в Оренбурге, принимали участие в выборной гонке. Я заметил, что и сами кандидаты более активно продвигают какие-то свои идеологические программы.

В Белоруссии всё это происходит более сдержанно и спокойно, потому что наша система предполагает скорее голосование за личность, за человека, за его конкретные дела, за то, что за ним стоит. Важен его позитивный деятельный опыт в общественной жизни.

С другой стороны,
 

---

сходство в том, что люди выбрали силы, которые скорее направлены на стабилизацию общества и на поддержку действующих лидеров.
 

---

То есть в России безусловный победитель — это «Единая Россия». У нас, опять же в силу того, что нет развитой партийной системы, общественное объединение «Белая Русь», которое позиционирует себя как движение, поддерживающее президента, взяло в Парламенте большинство мест.

Коммунисты и представители либеральных демократов тоже вошли в Парламент, но далеко не в тех пропорциях, что в России.

Тем не менее общая тенденция схожая — в Парламенте доминируют центристские силы, которые поддерживают действующих лидеров.


— В 2011-м году Президент Лукашенко в одном из своих выступлений сказал, что «оппозиции в Беларуси сложно появиться не потому, что её здесь задавили… Она очень далека от народа и его проблем…». Вот вы начали говорить об оппозиционных силах. Сегодня что-то изменилось?

— Да, немного изменилось… Есть несколько депутатов на слуху, чаще звучат два имени. Представитель «Общества белорусского языка» Елена Анисим — представитель такого лингвоцентричного национализма — прошла в Парламент. Другой депутат, Анна Конопацкая, представитель Объединенной гражданской партии. Это скорее партия либеральная. Обе получили мандат доверия от избирателей.

Видно, что некая поддержка у этих сил есть. Но она, конечно, мизерная, не сопоставимая с той бурной деятельностью, которую они демонстрируют в виртуальном пространстве.
 

---

Степень общественной поддержки и их реальное представительство в Парламенте несоразмерны тому шуму, который они производят в СМИ, в интернете.
 

---

Потому что вроде как и сил у них много, разных движений понасоздавали… Но на самом деле большинство из них, — наверное, 99 процентов, — не прошли ни по одному одномандатному округу. Это говорит о том, что поддержка им остается минимальной.

Бо́льшую поддержку получают более-менее умеренные силы, те же депутаты, которые говорят: «Язык белорусский, культуру надо развивать», но при этом не противопоставляют себя русскому языку — они и получили поддержку.

Но дело в том, что в оппозиции как раз радикалов больше. И они задавили любую позитивную повестку своим радикализмом или какими-то своими сомнительными связями с зарубежными источниками финансирования. Поэтому особой поддержки у них нет.

То есть появление в Парламенте двух оппозиционных депутатов — это не тенденция. А тенденция такова, что эти силы, как движение, еще больше маргинализируются. Но отдельные их представители, которые стремятся занять более-менее конструктивную позицию, находят какую-то поддержку.


— Мы говорим о центральной власти. А что на местах? Вот, например, совсем недавний случай с запретом георгиевской ленточки в общественном транспорте Бреста… Это что, инициатива местных чиновников, или в Беларуси появился общественный запрос на такого рода действия?

— Дело в том, что среди представителей радикальной оппозиции есть действительно довольно профессиональные активные люди. И они любой символ, любой знак, связанный с Великой Отечественной войной или Россией, рассматривают очень враждебно.

В Бресте была ситуация, когда одна из таких активисток увидела георгиевскую ленточку и обратилась в официальные органы с тем, чтобы эти ленточки убрали. Дело в том, что у нас на это нет никакого законодательного запрета. Но есть рекомендации не использовать в общественных местах, транспорте символики политические, религиозные или что-то такое.

Поэтому ответ этой женщине был — «мы поговорили с водителем, рекомендовали ему её снять». Снимет он её или нет, обязательна эта рекомендация или необязательна — это не главные вопросы. Главное в другом.
 

---

На мой взгляд, не надо идти на поводу у этих радикалов. Они будут цепляться за любой символ, за любую возможность, чтобы как-то реализовать свою активность.
 

---

В этом случае я бы рекомендовал властям вообще быть более принципиальными. Мало ли кому крест не нравится в машине!.. Мало ли кому не нравится какой-то флаг государства, любого… Это же не повод, чтобы постоянно писать, вернее, постоянно отвечать на такие кляузы, и постоянно на это реагировать.

Дело в том, что у нас власть пока не выработала иммунитета к этому. Она обещает, потому что надо по закону отвечать. Но дело в том, что эти позиционно-радикальные активисты на этом себе и делают имя, раскручивают свою известность. Поэтому, на мой взгляд, к этим заявлениям, кляузам надо как-то более строго относится.

Да и вообще — почему надо рекомендовать какие-то символы снимать? Мне кажется, никакого особого смысла в этом нет. И властям здесь надо просто быть принципиальней и говорить, что, мол, «это ваше частное мнение об этом символе, а мы не можем приказывать каким-то работникам автотранспорта, чтобы что-то там делать». Потому что дай им палец, они и руку откусят.

Лично моя позиция — надо быть построже к этим кляузникам, а ещё лучше просто их игнорировать.


— На днях прошла большая пресс-конференция Александра Лукашенко. На что в первую очередь вы обратили внимание в этом почти шестичасовом выступлении Президента?

— Мне показалось, поскольку аудитория была в основном российская — блогеры, журналисты, региональные СМИ, что
 

---

Лукашенко просто хочет достучаться до простого народа в России. Может быть, даже развеять некоторые мифы о том, что Беларусь куда-то там разворачивается или имеет какие-то необоснованные претензии к России.
 

---

Он как будто пытался показать, что в наших отношениях нет серьезных проблем. Что и по линии МИДа, и по линии обороны, и по линии культурной коммуникации у нас все остается по-прежнему. Но просто изменилась обстановка, и мы вынуждены на западном направлении ради сдерживания агрессивности и эскалации заниматься некой такой разрядкой. Мне кажется, это он пытался объяснить.

Вообще выступление Лукашенко было очень искренним. Он отвечал не по каким-то заготовкам, а искренне. Мне кажется, он хотел сказать, что в принципе готов к любым интеграционным проектам с Россией и с другими странами.

Вопрос для нас принципиальный — это, конечно, выполнение уже достигнутых договоренностей. Как мне показалось, в этом есть какая-то проблема, и она сквозила в речи Президента. Много договоренностей, много соглашений, но не все из них действуют. А для белорусов это принципиально важно. Всё-таки мы законопослушные и хотели бы видеть, уж если есть механизмы Союза (Союзное государство России и Белоруссии — ред.), чтобы они работали по полной, чтобы мы наконец-то могли торговать вообще без барьеров друг с другом.
 

---

Звучали предложения о том, что нужна и согласованная промышленная политика. Это, по-моему, вообще первейшая необходимость.
 

---

Что нужно ввести категорию «союзного товара», чтобы белорусы свободно продавали товары в Россию, а россияне — в Беларусь. Много таких рабочих, может, несколько нудноватых вопросов… Но они требуют своего решения, чтобы мы видели, что Союз имеет базисную основу. То есть с одной стороны — материальную, с другой — правовую. Что есть инструменты правовые, политические, которые позволяют решать любые проблемы. Мне кажется, один из посылов белорусского Президента был в этом.

Все-таки надо как-то навести порядок в создании общей правовой базы, в исполнении решений, скоординировать усилия по достижению общих значимых результатов.